представилось небольшое, плохо освещённое помещение, стены которого, пол и потолок были покрыты металлической сеточкой с тонкими иголочками, по которым змеились голубые электрические змейки. Пахло озоном. На топчане у стенки неподвижно лежала женщина в джинсовом костюмчике, запрокинув бледное лицо.
– Юна! – выговорил Роман пересохшими губами.
Только теперь ему стал доступен мыслеобмен с женой, да и то лишь «в одну сторону»: он её видел, чувствовал и слышал, она его нет!
– Юночка!
Роман бросился к жене, давя подошвами иголочки на полу, не обращая внимания на обвившие лодыжки электрические змейки.
Ылтыын всунул голову в проём двери.
– Жива?
Роман не ответил, оглаживая лицо Юны ладонями.
С пальцев стекли на кожу женщины тоненькие розовые разрядики.
Девушка не пошевелилась.
В коридоре вдруг раздался лязг и звон.
Ылтыын исчез.
Началась какая-то возня, сопение, послышались удары и вскрики. Затем раздался негромкий в тесном помещении выстрел.
Ылтыын появился снова.
– Сработала сигнализация! Этот урод очнулся и поднял тревогу! Надо уходить!
Роман снова не ответил, продолжая восстанавливать сознание жены. Нервная и соматическая системы Юны были заблокированы внешней пси-манипулемой, так что она могла только дышать, и выглядело это как наброшенная на голову чёрная «паучья сеть», укреплённая замочками, не позволяющими снять сеть без «ключей».
Прошло какое-то время, прежде он смог подобрать ключики к этим замкам. Они «кусались» как пираньи и норовили впиться не только в мысли лекаря, но и в глаза и уши, чтобы он не видел ничего и не слышал. Поэтому требовалась очень высокая концентрация внимания, позволяющая сохранять ясность и сфокусированность сознания. Роман слышал всё, что говорил Ылтыын, видел начавшуюся суету, понимал, что времени мало, но не мог и не имел права отвлекаться. Нейтрализовать «паучью сеть» ментального подавления нужно было срочно.
Ылтыын исчез снова.
Послышалась нарастающая стрельба.
Потом стены камеры и всё здание усадьбы странно качнулись, и Роман понял, что в доме появился хозяин, сообразивший наконец, куда девались беглецы.
Юна шевельнулась.
Роман усилил нажим на «замки паучьей сети», развеял последний в дым.
Что-то взорвалось внутри его… или снаружи… он не сразу сообразил. Затем показалось, что потолок над ним разлетелся на стеклянно-огненные осколки, вонзившиеся ему в голову и плечи.
Понимание пришло мгновением позже: Гловитц подключил к своей энергосфере канал экстраформации и нанёс удар!
Однако защитная система камеры, где содержалась пленница, продолжала работать, она-то и приняла на себя часть разряда и не позволила сломать волю экстрасенса. Роман устоял.
Зато не выдержал Ылтыын, защищённый только собственной волей. Несмотря на то, что волна была направлена на уничтожение
