Там ни квартира, а дорогой современный притон для избранных, причем, весьма нездоровых на голову. Езжайте домой, я обо всем доложу подробно завтра.
Аверин запустил двигатель и поехал к дому дочери, всю дорогу переваривая случившееся. В квартире он собрал для нее вещи, вспомнив, как это делал лет пятнадцать назад, собирая ее в детский сад и тут его «прорвало». Он плакал навзрыд, уткнувшись лицом в полотенце. Так продолжалось минуты три-четыре. Он умыл лицо под краном холодной воды и позвонил в больницу. «Состояние тяжелое, но стабильное. Изменений нет», – ответили ему. Часы показывали 03:15. Он поставил будильник на 06:15, проверил свой дежурный гардероб, лег на диван и мгновенно уснул.
Глава 3
Звонок телефона Натальи Петровны Авериной прозвенел в двадцать два сорок. Звонила дочь. Она ответила на входящий звонок и услышала голос бывшего мужа.
– Наташа, извини за поздний звонок. Пашка далеко? Он мне нужен.
Наталья передала трубку гражданскому мужу и теперь с тревогой смотрела на него. «С Дианой что-то случилось, иначе, зачем Александру звонить с телефона дочери», – думала она. Павел слушал бывшего друга, не перебивая, и задал только два вопроса: –« Кто он?» и «Где она сейчас?», получив на них исчерпывающий ответ: – «Золотой мальчик. В городе объявили план «Перехват», но есть вероятность, что он рванет под крыло своего папы. Кто хозяин в городе, тебе объяснять не надо. Вывод очевиден: он наказан не будет. Диана в седьмой городской больнице. Состояние тяжелое, даже критическое. Паш, я впервые не знаю, что мне делать. А, если она не придет в себя? Ты Наташе всего не говори». « Не раскисай. Будем надеяться. Я выеду с рассветом», – сказал Павел, отключая телефон.
– Что с Дианой? – с тревогой спросила Наталья. – Почему Аверин звонил с ее телефона? Где моя дочь?
– Успокойся. Были в клубе компанией, там их и поколотили. Все обошлось ушибами. Подробности пока не знают. На рассвете поедем с тобой в город. Ты своим подругам позвони, что на работу не выйдешь завтра. Волноваться преждевременно. Свари кофе, а я сделаю пару звонков.
Наталья не слышала, о чем говорил Павел, и не догадывалась, кому он может звонить. Чувство тревоги за дочь не покидало ее. Павел вошел в кухню, обнял жену за плечи, поцеловав в щеку.
– Наташ, ты способна, осознано, воспринимать то, что я сейчас буду тебе говорить? – спросил он, усаживая ее за стол и наливая себе сваренный кофе.
– Что я должна сделать? Я соображаю, хотя и волнуюсь очень, – отвечала она, присаживаясь на стул и глядя на него глазами, полными слез.
– Выслушай меня внимательно. Повторять дважды, у меня нет времени. Ты сейчас соберешь свои и мои вещи на два-три дня. Возьмешь деньги, которые есть в доме и свои документы: паспорт, права, – говорил он медленно и спокойно. – На моей машине, которую я заправлю, ты должна выехать из города до пяти утра. Скажем, в четыре тридцать. Камера на посту ГАИ должна это зафиксировать. Езжай с превышенной
