воле не захотели ничего помнить. Так мне кажется.
– Я бы вот очень хотел вспомнить и ничего не забывать, – с досадой возразил Виктор.
Гуманоид рядом печально засвистел.
Шаг 4. Чужие сны
Егор осмотрел свой хог: почти все пространство его нового жилища занимали набросанные одеяла, покрывала и подушки, небольшой то ли столик, то ли тумбочка, на которой стоял сосуд из серебристого металла, а рядом такая же серебристая чашка. В сосуде была жидкость – Егор принюхался, но запаха не было; зачерпнул чашкой, выпил – вода, прохладная и вкусная.
Он провалился в сон, как только прилег на ворох одеял и подушек, и проснулся лишь к вечеру. Ему снились разные события, места, которые он то узнавал, то нет, и во сне он понял, что все это случалось с ним там, на Земле.
Егор жадно напился воды и вышел из хога.
Закат здесь был красивым – фиолетовый, малиновый и ярко-желтый, а солнце оказалось двойным: теперь, на закате, это было видно. За светилом, садившимся за горизонт, виднелось еще одно, почти вполовину меньше, а значит, оно было гораздо дальше. При свете дня его почти не было видно.
Егор увидел у одного из шатров Виктора с его фиолетовым спутником и рядом с ними худенького китайца, они что-то ели из небольших плошек. Виктор махнул ему рукой и что-то сказал китайцу, тот нырнул в хог и через секунду вышел уже с двумя плошками, после чего компания направилась к нему.
– Знакомьтесь, Егор, – Виктор указал на Егора, – Бию, – и Виктор кивнул на китайца, который вблизи уже не казался Егору парнем, – хотя и девушкой его тоже было сложно назвать, скорее, человек неопределенного пола: шаровары, широкая свободная блузка, короткая стрижка, миловидное, вроде молодое лицо…
– Хорошего тебе! – улыбнулась Бию, и теперь сомнений не было: мелодичный высокий голос явно принадлежал девушке. Китаянка с улыбкой протянула Егору плошку, в которой было что-то вроде каши.
– Что это? – поинтересовался Егор, хотя, по правде говоря, чувствовал такой голод, что обрадовался бы чему угодно.
– Бисквитная плесень коровы сахарный инструмент соковыжималка, – невозмутимо пояснила Бию и, улыбнувшись еще больше, закивала: – Вкусная тарелка!
Виктор прыснул от смеха, не выдержав:
– Ты бы видел свое лицо! – сказал он, отсмеявшись. – Мы-то уже привыкли, так что одно развлечение осталось – на Андросов смотреть в первые дни. Не бойся, ешь, – указал он на блюдо с «плесенью коровы», – это правда вкусно – протертое пюре из местных растений, сладковатое, напоминает печенье с молоком.
После ужина Егор походил по поселению, увидел, как возвращаются его жители, встретил Кшиштофа, который ходил в соседнее поселение к чужакам, и почувствовал, что снова хочет спать.
Следующие несколько дней он просыпался только чтобы поесть и немного прогуляться. Сны затягивали его, показывали все больше и больше мест, событий, ситуаций, в которых он даже начал теряться.
