ржавой трубы-стоки,Но это образ дома давний
Я узнаю, на окнах ставни…
Нет-нет!.. иллюзия иллюзий
Вокруг меня, мираж, фантом,
Сарай, землянка, ветхий дом,
Не замок… угол зренья сузить
Кто мне пытается с рожденья,
Реальность где, наводит тени?
И нет преград, и нет предела,
Простор космический бездонный,
Так просыпаясь, полусонным
Быть, грезить вечно надоело,
Шагнул и… падаю, опоры
Нет под ногой, как поезд скорый,
Земля стремительно несется
Навстречу мне, я жду удара,
Подумал, жизнь проходит даром,
Она сложилась, как придется,
Стал вспоминать за годом год,
Что век мой – медленный полёт
Не вниз, а вверх, под небеса,
Теряя вес и чувство боли,
Где и фантазиям раздолье,
Где мысль рождает чудеса…
Открылась створка сквозняком,
И я проснулся, встал легко…
Извлечь возведя
Двоякое чувство, на полках стоят
Книги, чтенья достойны, вниманья,
Свои тоже там, но читать их не манит,
Пусть как бы случайно поставлены в ряд
С томами больших, настоящих поэтов,
Ценней мои книги не стали при этом.
Можно сказать бы мне, я приобщен
Хоть как-то, пусть скромно к литературе,
Двоякое чувство же шепчет: ты, дурень,
Не литератор, и книги твои не при чем,
Поставил, стоят, занимают лишь место
На полке, читать их кому интересно?
Самолюбие гордо бы тут возражало,
Не каждый, мол, может, как ты сочинять,
Сам критик на троне воссел у меня,
Сверяет и мерит столбцы с идеалом:
Скучно ужасно, банально, созвучно! —
Без жалости губит их собственноручно.
И я отступаю под натиском этим,
Как внутренне сам изначально готов,
На свете немало хороших стихов,
К тому ж сомневаюсь в себе, как в поэте,
Двоякое чувство спасает и губит,
Единица под корнем равная в кубе.
Девяностолетие
Тридцать два тебе, младшему сыну,
Через год ему столько же будет,
Ты лежишь в земле, всеми покинут,
Червем съедена плоть, домовина,
Лишен чувств и забот, с полой грудью.
Дух летучий, он помнит ли что-то,
Помнит имя ли, данное мамой,
Ухнул в бездну забвенья, в болото,
Ушел в мир иной, счастливый самый,
Сбросив кости в могильную яму.
В двадцать три стали оба отцами,
Принял дочь ты, я сына покинул,
Это первый наш важный экзамен
Подставлять под тяжелое спину,
Говорят, мол, обязан мужчина
Служить родине, детям и маме.
В тридцать два ты решил отдалиться
От обид, от забот, от скандалов,
Проще некуда – взять удавиться,
Что потом, тебе
