казни – зрелище, когда на костре сжигали ведьм, было едва ли не самым излюбленным, и собирало народу больше, чем на любую другую казнь. Напоминанием о предстоящем кровавом зрелище теперь стал дубовый столб – его уже установили в центре эшафота.
Аманда, которая последние несколько дней жила, словно в прострации, наоборот, старалась выкинуть из головы мысли о казни. Ей было до слез жаль Этель, хотя она понимала, что не сможет ей помочь, сейчас ее мысли занимала Селена.
Узнав об исчезновении девушки и о том, что ее, по-видимому, похитил Артур Гонсалес, Джейсон все же предпринял безуспешную попытку разыскать Селену, но она успехом не увенчалась. Слишком много карет и путников выезжали из четырех городских ворот, и стражники не смогли припомнить белокурую девушку и мужчину со шрамами на лице. А Аманда даже и понятия не имела, куда мог поехать Артур.
Аманда с горечью поняла, что сейчас оставалось лишь уповать на то, что Гонсалес побоиться причинить вред своему ребенку, и Селена пока вне опасности, нерожденный младенец был гарантией ее жизни. Девушка надеялась и на благоразумие подружки.
Кроме волнений за Селену, Аманду сильно беспокоила предстоящая поездка в Саутхемптон, но своими опасениями девушка не делилась ни с кем, опасаясь, что ее сочтут сумасшедшей. Время отъезда уже было назначено – Аманда и лорд Джейсон собирались уехать через три дня после казни, но, чем ближе был этот день, тем сильнее сердце Аманды терзала тревога. Несколько ночей подряд она видела один и тот же сон – вначале с неба, освещая все огнем, летела яркая звезда, потом небосклон закрывали крылья множества воронов, и девушка вскакивала в ужасе, явственно слыша в голове голос Долли: «Голубая звезда несет смерть…! Смерть…!» Аманда уже извелась от волнения, но никому не решилась рассказать о своих опасениях.
Энрике тоже замечал, что девушка переживает, и старался не оставлять ее одну надолго. В их жизни произошли некоторые перемены – теперь молодые люди жили вместе, а Джулиана, к неудовольствию Энрике, перебралась в домик Аманды вместе с Сюзи и Лаурой. Энрике до сих пор не понимал такой привязанности двух женщин друг к другу, но ничего не мог поделать, зная упрямый характер матери. Он был рад только тому, что Джейсон позволил Аманде поселиться у него, и теперь он мог заботиться о девушке.
…До намеченой казни остался один день. Вечером Энрике и лорд Джейсон, как обычно, должны были уехать в ратушу, где проводили ночь накануне казни, поэтому Аманда, с разрешения Энрике, отправилась к Эмме – она не хотела оставаться одна, к тому же давно не встречалась с Эммой.
Трактирщица приняла девушку, как всегда, радушно. Новостей у нее было предостаточно, поэтому весь вечер девушки провели за непринужденной болтовней, чтобы отвлечься от горьких мыслей. Но все равно по их поведению было заметно, что девушки переживают за Этель. Незаметно для себя они вновь вернулись к разговору о несчастной еврейке.
– Бедная Этель…, – Аманда тяжело вздохнула, – как же все-так несправедливо
