этой нецелесообразности была шведская стенка. Она удивлялась своему существованию между термошкафом и маршрутизатором. Подрабатывала вешалкой за полставки…
В отсеке было не очень людно. Всё-таки ночь по корабельному времени. В креслах сидели Дью с Камалем. У каждого в руке – бутылка крепкого юпитерского.
– Ты ничуть не изменился, марсоход, – сказал Дью и почесал пятку рукой. Я заметил: он всегда чешет языком, и только потом – остальными частями тела. Его тотемное животное – хамелеон. У обоих язык без костей и скоростных ограничений…
– Что ты имеешь в виду? Мы сегодня уже виделись.
– А ты дай насладиться своей сверхсшибательной мордой, дело у тебя, механика, опасное, даже дерзкое, что-то может бахнуть… Прямо по лицу… Авось и человеком станешь…
Я в который раз удивился тому, как стойко могу держать удар. Всё-таки во мне прозябает боксёр. Да и дрался Дью по-женски. Словесными пощёчинами…
Дело в том, что у меня марсианский череп. От ушей начинается что-то вроде горного оврага. В овраге растёт чёрный лес из волос. Как и полагается брюнету.
И мозг вопреки видимости присутствует. Хотя Дью с его извилинами шовиниста это трудно понять. Он весь полёт дежурно подшучивает над моей головой. Остальные не забывают привычно посмеяться. В-общем, царит дружеская, даже нет – семейная атмосфера…
Я выбрал продукты и сел за еду. С моего места сквозь обзорное стекло был виден Плутон. Кто не в курсе: он похож на головку бледного сыра. А россыпь городов на поверхности напоминает плесень… Французы могут оценить по достоинству.
Дью с Камалем заполняли судоку крестиками и ноликами. Тарон заряжал свою пушку под портативным умывальником. Вошедшая Ксюха делала дыхательную гимнастику. Я заметил: она всегда набирает воздуха в грудь перед очередным приступом феминизма. Пора выпускать в вентиляционную систему антибиотики.
Наконец она заявила:
– Любовь к мужчинам равносильна самоубийству.
Дью, выводя жирный нолик, возразил:
– Любовь к одиночеству равносильна жертвоприношению.
Хотти подтянул из коридора:
– Любовь к макаронам равносильна святости.
Я промолчал. Безответная любовь равносильна диагнозу…
Но поставить этот диагноз должен был Камаль. А вместо этого он сказал:
– Куда я потерял чёртов штопор?
На следующее утро я встал с квадратной головой. Смутно пролетело произошедшее: поедание конфет на брудершафт, решение использовать фильм вместо очередной закуси, сватовство Ксюхи к Тюбику, вырезание из пробки свадебных колец, запускание бумажных голубей в открытый космос…
Запела попсовым голосом сирена. Плутон уже ждал своих героев.
А герои в свою очередь искали, чем бы поскорее опохмелиться…
Глава 3
Человек
