то здесь, то там, – развела руками девушка, явно понимая, что с ней ведут какую-то игру. Но вот какую именно? – Но вы не переживайте, она цела. Хотя её чуть было и не убила тварь, что сидела в ней… Алчущий демон вроде бы… что-нибудь слышали о таком?
Адепт неопределённо пожал плечами. При этом на его лице не дрогнул ни единый мускул. Не может быть… Неужели это он поместил в свою подопечную то существо? Подонок.
– И где же она сейчас?
– Честно? Представления не имею, – Сатана совершенно искренно развела руки в стороны, а потом демонстративно уселась на манер своего собеседника, – В последний раз, когда я её видела, она была без сознания. Мой друг решил увести её в безопасное место, чтобы привести в чувства… Но я думала, она уже должна вернуться в Клан… видимо, не спешит обратно под опеку своего наставника…
– Если ты говоришь правду, то она, скорее всего, мертва, – сухо отозвался он, – Редко кто без последствий выходит из-под влияния демона… Впрочем, это больше не твоё дело. Твоя судьба уже решена. И когда будут урегулированы некоторые формальные вопросы, приговор приведут в исполнение.
– А могу я поинтересоваться, что за приговор?
– Да, можешь, – теперь на его лице появилась неподдельная улыбка. Злая улыбка, – Замок Скорби. Тебя определят туда, как вечную узницу, и ты проведёшь остаток своих дней там.
Сатана никак не отреагировала. Абсолютная безмятежность. Нет, не дам я тебе позлорадствовать!
– И что, в этот раз Совет не желает даже узреть меня пред свои великие очи?
– Понимаешь, – он сделал нарочито длинную паузу, словно собирался поведать ей нечто совершенно невообразимое. Ну давай, удиви меня! – Совета больше нет. Все его члены мертвы.
У него получилось. Девушка уже не смогла сохранить на лице выражение былой безмятежности. Теперь его исказила гримаса недоумения, совмещённого с яростью. Более того, если бы Сатана всё ещё оставалась стражем, она бы наверняка уже бросилась бегом в зал Совета, дабы поскорее развеять эту безумную чушь. Если, конечно, она при этом ещё бы не сидела в камере…
– Что случилось? – кое-как взяв себя в руки, спросила она…
– На помощь!
Мерлих вывалился из открывшихся дверей лифта. Несколько человек, что до этого вели оживлённую беседу у информационной стойки, вдруг разом замерли и посмотрели на него.
Адепт был, мягко говоря, потрёпан. На плече виднелась рваная рана. На щеке – глубокая царапина, уходящая куда-то в район шеи. Сам Мерлих тяжело дышал и буквально бился в мелкой беспорядочной дрожи. Выглядело это, словно через всё его тело пропустили неслабый разряд тока – а затем ещё раз пятнадцать, для верности.
– Помогите, – еле шевеля губами, пробубнел он.
Сразу несколько стражей подоспели к нему, пытаясь привести в чувства. Светленькая секретарша, выронив из рук какие-то бумаги, как вкопанная застыла на месте,
