коле «воздержался от ответа».
Одетые в белоснежные костюмы старики переглянулись. Это выглядело забавно, словно их головы висят в воздухе на незримых нитях – на столько незаметными казалась их одежда на фоне стен. Но мужчине было не до смеха…
– Решением высшего трибунала… – снова заговорил круглолицый.
Подсудимый не боялся его слов. Он был готов к ним.
– …ты приговариваешься к смерти! – прозвучали вполне ожидаемые слова. – Однако, в виду твоих заслуг, мы решили дать тебе право на последнее желание.
Мужчина поднял глаза и внимательно посмотрел на своих судей. «Это шутка?» – подумал он. Но на их лицах не было ни намёка на подобное.
Верховный суд считался справедливым, но самым жестоким и сказанное судьёй никак не сходилось со слухами.
– Итак, чего же ты пожелаешь перед смертью? – судья спешил. Подсудимый понимал его. Там, за стенами этого странного помещения, пугающего своей пустотой, текла жизнь. Тихая, размеренная жизнь. Жизнь без страха, без тревог, в неведении…
Подсудимый с грустью вспоминал те дни, когда он и сам плыл по течению той самой жизни, которая теперь была чуждой ему. И всё потому что он знал то, что не стоит узнавать никому!
– Каково твоё последнее желание? – не успокаивался старик.
Смысла продолжать игру в молчанку не было. Приговор объявлен и оставалось только воспользоваться подарком судьбы, данным ему до приведения приговора в действие.
Подсудимый посмотрел своему судье прямо в глаза. Он был готов ответить на его вопрос. Он уже давно знал, чего хотел пожелать!
Часть 1
Глава 1
Опустившаяся на землю ночь ничем не отличалась от остальных. В прочем Виктору было плохо известно, что сейчас происходит за стенами бара в это время. Последний год он практически не покидал своё рабочее место, благодаря чему его заведение смогло не только удержаться на плаву, но и стать одним из самых посещаемых в этом районе.
Оформленное на футбольную тематику помещение, состоявшее из двух комнат, разделённых широкой аркой, полюбилось не только болельщикам, но и тем, кто не любил этот вид спорта. Казалось бы, строго тематическое оформление должно было привлечь ограниченную клиентуру, но уютная атмосфера и хорошо продуманное меню сделали своё дело. К тому же Виктор отказался от постоянных трансляций матчей и ограничил их лишь теми днями, когда проходили ключевые матчи чемпионата.
– Вам ещё налить? – сегодня хозяин бара подменял приболевшего бармена, что делал с особым интересом.
– Что? – мужчина с чёрными, как смоль волосами и смуглым лицом, на котором буквально читалось огромное число накопившихся проблем, посмотрел на бармена. – Да, пожалуй, ещё один бокал не помешает.
– Вы сидите здесь уже достаточно давно… – Виктор решил завести беседу, необходимую как минимум для того, чтобы грустный взгляд, уставленный теперь на него, не сверлил его во время наполнения бокала. – У вас что-то случилось?
– Случилось? – мужчина встрепенулся, словно до этого вопроса ничего не слышал. Он поправил помятую рубашку грязно-кремового цвета, по всей видимости ставшей такой со временем. – Да. Скажите, что вы думаете по этому поводу?
Виктор посмотрел в сторону, куда указал мужчина и увидел телевизор, по которому шли новости. Говорили что-то о боевых действиях, но что и где происходит владельцу бара известно не было.
– Извините, я не смотрю новости и не знаю, что там говорят. Понимаете, работа…
– Я вас прекрасно понимаю! – перебил его мужчина. – Но я спрашиваю не о конкретной ситуации, а о войне в целом.
– О войне? – Виктор задумался. Он никогда прежде не размышлял об этом. Всё, что ему было известно о ней сводилось к тому, что война не приносит ничего, кроме разрушений и смерти. Однако она казалась Виктору неотъемлемой частью жизни, противопоставляемой мирной жизни, как зло добру.
– Да, что вы думаете о войне?
– Я думаю, что, если кто-то воюет, значит так нужно.
– Нужно? – мужчина удивлённо посмотрел на собеседника – Но кому?
– Я не знаю! – Виктор не хотел продолжать этот разговор – У вас кто-то умер там?
– Умер? – мужчина улыбнулся – Умирают своей смертью, а на войне убивают! Но нет, у меня никого не убили на этой войне…
– Прошу прощения, но к чему этот разговор? – Виктор не хотел хамить, но поведение клиента раздражало его.
– А вы знаете, что могла начаться такая война, после которой ничего не осталось бы?
– Я же говорил, я не смотрю новости и мне сложно судить
