руслу реки? – заинтересовалась Чика.
– Скорее – речушки. На 25 и 50 километров. Старт у пионерского лагеря на берегу.
Каждый год проводят.
– Далеко отсюда?
– У нас всё рядом.
– А какую-нибудь неприметную дорожку знаешь?
– А то!
Свернув с освещенной улицы, кроссовер через пару поворотов оказался на проселочной дороге, петлявшей среди заснеженных полей. Позади желтоватое пятно ночного освещения города упиралось в низкую облачность. Надвигался снегопад. По накатанной снежной колее «Sorento» с выключенными габаритами, ведомый местным пилотом, подкатил к пологому берегу извилистой речки, терявшейся в темноте.
– Как думаешь, тут купель есть поблизости?
– На следующем повороте иногда вырубают, – вспомнил Славка. – На том берегу деревенька в десять дворов и церквушка.
– Никола угодник нам в помощь, – угрюмо произнесла Чика.
Место было, словно по заказу. Безлюдное и тёмное. Нужно было только пройти метров пять-семь по льду до черневшей в форме креста купели. Открыв багажник, Чика короткими ударами в затылок оглушила обоих братков.
– Поможешь донести, а дальше я сама. Ты подождёшь в машине.
Это заняло не более пары минут, в течении которых Чика сама себя уговаривала – или мы, или они. Наши предки были воинами и умели защищать свою землю. И она сама взвалила на свои плечи такую же миссию. Прижав коленом лежащего лицом в снег незнакомца, она положила ему на затылок и челюсть свои ладони. Рывком, с коротким выдохом, свернула тому шею. Тонкая корка льда чуть хрустнула, принимая в ледяную воду тело. Дважды.
Обратную дорогу они молчали. Редкие прохожие на улицах засыпающего городка спешили укрыться от начинавшейся метели.
Глава V
– Славка, сынок, – Людмила Степановна была просто ошеломлена событиями воскресного вечера, – что это за люди? Что ты там натворил? Что вообще происходит?
Николай Иванович старался держаться без истерик и, как мог, успокаивал жену, искоса поглядывая на незнакомку в дорогом пальто и шляпе. Он видел в ней представительницу другого круга, обычно недружественного супругам, и потому не доверял. А сын, метавшийся меж двух огней, пытался всех замирить и успокоить, но с одной стороны сам не понимал всего происходящего с ним, с другой, не мог открыто обсудить и доли того, что случилось.
Так бывает не только в надуманных мелодрамах, когда автор постоянно подбрасывает всё новые и новые испытания героям, чтобы держать в напряжении зрителя, а тот, понимая эту игру, и обманываться рад, как точно сказал однажды классик. К такому же приёму прибегают и политики, подбрасывая в топку гораздо большего масштаба кровавые конфликты, разоблачения, основанные на полуправде и лживых домыслах, а щедро оплачиваемые ими журналисты и политологи, во всех красках и по всем каналам доносят эти сенсации
