поднялся Люк. – Эх, как припекло, даже вино меня не берет! Мне сейчас в дозор идти. Там все одно хмель схлынет. Как эта тварь неизвестная завоет – лошадки наши только что на землю не садятся.
– Что за тварь? – спросил Дан.
– Я не охотник, – пожал плечами васт. – Но следы волчьи. Лапа в два моих кулака. Прошлой ночью зверь еще одного стражника сожрал. Так вот на крупе лошади следы от зубов остались. Хотя какие там следы, половину крупа тварь эта отгрызла! Я даже сначала подумал, что кто-то ночью освежевал лошадку… Знаешь, нари, народ-то с надеждой на твою собачку смотрел, да только слаба она против того зверя. Чую, слаба!
Вечерние улочки Багзы оказались странно пусты. Разбитые деревянные тротуары змеились вдоль глиняных заборов вниз – к воде, к причалам.
– Прячутся, – хмуро объяснил Люк, поправляя перевязь. – Будет на то воля Эла, утром свидимся, а нет, так не поминайте злым словом. Советую на ночь на полварма локтей отойти от пристани. Как Алатель сядет – помощи не дозоветесь. Никто и носа на улицу не высунет.
– А стражники? – не понял Хейграст.
– Тоже прячутся, – сплюнул Люк. – Дозорные уходят в степь, надеясь вернуться живыми, остальные прячутся по домам, благо жителей в Багзе и половины не осталось. Одно дело с лигскими нари сражаться, другое – с поганой тварью, демонским отродьем. Тут ни доблесть, ни храбрость, ни воинское умение не помогут!
– Доблесть, храбрость и воинское умение всегда помогут, – твердо сказал Хейграст. – Хотя бы для того, чтобы достойно встретить смерть.
– Вот на эту встречу я и отправляюсь каждый вечер, – заметил Люк, хлопнул Хейграста по плечу, потрепал Дана по щеке и пошел в гору, где его уже ожидали несколько вастов с лошадьми.
– Эй! – окликнул Хейграст просиявшего Баюла, который уже твердо решил, что ночевать ему в джанке вдвоем с псом. – Если ты думаешь, что мы забыли о вине и мясе, то ошибаешься. Вот только для Аенора ничего нет.
– Аенор в порядке, – расплылся в улыбке банги. – Как только я сказал, что пес ест рыбу, каждый житель деревни счел свои долгом принести ему по рыбине. Не скрою, кое-что и мне досталось, только ты мясо и вино все равно сюда давай. Место в животе у банги еще есть!
Дан запрыгнул на палубу и обнаружил пса блаженно развалившимся на боку. Рядом стоял котел.
– Замучился воду ему подавать! – пожаловался Баюл. – Отчего это собак после рыбы так на питье тянет?
– Что же васты? – поинтересовался Хейграст, отвязывая джанку. – Накормили пса и разбежались? Ты же вроде как нас охотниками назначил? Неужели на охоту никто смотреть не будет?
– Я бы охотиться не стал, – замялся банги. – Демон меня за язык дернул с этой охотой! Тут, говорят, ночами зверюга больше нашего Аенора шныряет. Врут, может, да только вон, едва Алатель к западу пошел, всех словно смерч унес!
– Да, – согласился Хейграст. – Язык – это единственный враг элбана, победа над которым невозможна,
