умер, – глухо выговорил Кагл.
– Он умер, – как эхо повторила Ирла, потом бросила взгляд на Дана, Хейграста. – Нари, ты понимаешь на ари? Они тут все обижаются, что я говорю на ари, но я сварка, хотя и…
– Ирла, – Ормин оглянулся на окружающих его воинов, – лигские нари подходят к Багзе.
– Зачем? – Ирла вдруг нервно сжалась, подняла плечи, спрятала лицо в ладонях, но, когда отняла их, на ее губах мерцала отсутствующая улыбка. – Разве мой сын Орм не разбил их у белой крепости? Придется его наказать! Нари! Зачем вы напали на мой народ?
Кагл нервно шевельнулся, окинул взглядом воинов, вытянувшихся вдоль стен, шагнул вперед:
– Ирла! Это другой нари. Он мой гость!
– Гость? – удивленно подняла брови Ирла. – Может быть, и остальные нари гости? А мы их боимся, прячемся за этими стенами. А они всего лишь гости?
– Послушай меня, – поморщился Кагл.
– Слушаю… – Танка склонила голову на плечо. – Хотя я и не должна тебя слышать. Ты говоришь? Значит, ты не немой? Ты обманывал… нас… эти долгие годы?
– Нет, – покачал головой Кагл и кивнул на Дана: – Он излечил меня.
Ирла повернулась к Дану, нахмурилась, затем неожиданно улыбнулась.
– Орм был совсем таким же, когда Жорм подарил ему меч воина! А мой младший, Орнис, будет таким только через полдюжины лет… Что с ним, Ормин?
– Он в покоях вместе с няньками и моей женой, Ирла, – пробурчал Ормин. – С ним все в порядке.
– А где Орм? – встревожилась танка.
– Орм оборонял от врага белую крепость, – терпеливо вздохнул брат вастского тана.
– Он сражался?! – схватилась за голову танка. – А что, если он ранен? Кагл, этот мальчик излечил тебя? Ты лекарь, малыш?
– Я… – попытался ответить Дан, но язык словно прилип к гортани.
– Подойди ко мне, – протянула руки Ирла.
В одно мгновение Дан увидел одобряющий кивок Хейграста, настороженный взгляд Кагла, движение руки Ормина к рукояти меча. Мальчишка сбросил с плеча лук, отстегнул меч, положил все это на мозаичный пол и шагнул вперед. Танка все так же с улыбкой смотрела на него, но ее губы не шевелились. Они тоже были частью маски.
– Ты лечишь только немых? – спросила Ирла.
– Я… – охрипшим голосом снова начал Дан и вдруг замер.
Он увидел! Там, где черные волосы танки прятались под красную траурную ленту, блеснула искра. Особенный волос! Он напомнил мальчишке нити на теле индаинского князя, которые Дану пришлось распутывать в покоях Альмы. Этот волос был еще чернее, может быть, и тоньше остальных, но он казался вытянутым из той черноты, что сгущалась сначала на Азрой, а теперь и над всей Вастой.
– Я… избавляю от боли, – выдохнул мальчишка неожиданно для самого себя.
– От боли? – оживилась танка.
Удивление промелькнуло
