князь Михаил Павлович отдал строжайшее приказание по Гвардейскому корпусу: «Дошло до сведения Государя Императора, что многие из гг. гвардейских офицеров позволяют себе делать беспорядки в театрах и, по окончании театральных представлений, выходят на актерские подъезды и провожают воспитанниц как из Театральной школы в театры, так и из театров обратно. Его Императорское Величество с сожалением видя, что благовоспитанные господа офицеры столь отличного корпуса забывают достоинство свое и, не уважая публики, наводят ей беспокойств, – высочайше повелеть соизволил объявить о сем по отдельному гвардейскому корпусу: С.-Петербургский военный генерал-губернатор имеет особое высочайшее повеление брать под арест тех, которые будут замечены в провождении воспитанниц и прочих беспорядках».
Несмотря на грозные царские распоряжения и административные меры, предпринимаемые для сбережения покоя воспитанниц, гвардейские офицеры под видом полотеров или других служителей, а летом просто через открытое окно, проникали в будуары старших воспитанниц Театральной школы. Довольно часто эти романы заканчивались тем, что юные воспитанницы становились мамами в 14–16 лет, и их блестящая театральная карьера оказывалась под угрозой. Дети, прижитые с актрисами офицерами гвардии, обычно впоследствии становились воспитанниками Театральной школы. Среди гвардейских офицеров особыми «способностями и выдумкой» в любовных делах с воспитанницами Театральной школы выделялся поручик Гусарского полка и будущий декабрист А.И. Якубович. Его похождения к молодым танцовщицам порождали столичные легенды. То он пробирался с раннего утра в репетиционный зал школы, переодетый сбитенщиком, то виртуозно проникал в будуары воспитанниц через окна верхних этажей здания.
Дочь актера Я. Брянского, А.Я. Панаева, ученица Театральной школы, вспоминала, что «поклонники воспитанниц каждый день прохаживались бессчетное количество раз по набережной Екатерининского канала мимо окон школы. Воспитанницы вели счет, сколько раз пройдет обожатель, и мерой влюбленности считалось число прогулок. Пушкин тоже был влюблен в одну из воспитанниц-танцорок и тоже прохаживался одну весну мимо окон школы. Тогда была мода носить испанские плащи, и Пушкин ходил в таком плаще, закинув одну полу через плечо».
В августе 1831 года молодой сочинитель Н.В. Гоголь поселился на Офицерской улице в доме Брунста (здание не сохранилось). 21 августа 1831 года он писал А.С. Пушкину, приглашая его к себе в гости: «… я живу на третьем этаже… квартира моя во второй Адмиралтейской части, в Офицерской улице, выход на Вознесенский проспект, в доме Брунста…». В тот период Николай Васильевич завершал работу над второй книгой «Вечеров на хуторе близ Диканьки». В том же письме к поэту Гоголь поведал о своем впечатлении от посещения типографии Министерства народного просвещения, где уже печаталась первая книга «Вечеров на хуторе близ Диканьки»: «…любопытнее всего было мое свидание с типографией. Только что я просунулся
