перейти на службу в Революционные войска, даже враги уважали его за честность ведения войны. В отличие от многих, даже очень хороших командиров, Морозов не вел войну на истребление врага и не совершал преступлений. Он был одним из немногих, по-прежнему чтивших древний рыцарский Кодекс.
Поэтому Аристарх и не перешел на службу к диктатору, а предпочел почетную ссылку.
«Сторону выбирают, а выбрав, не предают», – так гласил один из главных принципов Кодекса.
Морозов не предал, и теперь он каждый день приходил на этот рудник, словно бы расплачиваясь за свою когда-то сохраненную жизнь и свободу.
Мысли бывшего генерала прервало негромкое покашливание рядом. Оторвав взгляд от недальних сопок, поросших густым хвойным лесом, Аристарх повернул голову вправо.
Неуверенно переминаясь с ноги на ногу, там стоял Семен – молодой рядовой-охранник, на котором и уставная форма-то толком еще не обмялась.
– Аристарх Борисович, вас начальник лагеря к себе приглашает, – произнес он.
Приглашает, а не вызывает – у начальника лагеря не было власти распоряжаться над человеком, сосланным по личному приказу диктатора.
– Хорошо, веди меня к нему. – Морозов бодро поднялся и пошел вслед за Семеном.
В доме начальника лагеря Аристарх бывал уже не раз – предыдущий был неплохо с ним знаком, и порой они подолгу беседовали вечерами за бутылочкой домашней настойки, делать которую прежний начальник был великий мастак.
С новым же Морозов был не особо близко знаком, поэтому причин вызова к себе не понимал.
У двери небольшого деревянного домика Семен остановился.
– Ну, все, Аристарх Борисович, дальше сами, а мне идти надо.
Спокойно пожав плечами, Морозов толкнул входную дверь, миновал небольшую прихожую и, постучав, открыл дверь в кабинет начальника лагеря:
– Звали, Василь Петрович?
– Да, проходи, присаживайся, Аристарх Борисыч.
Генерал отметил, что лейтенант весь исходит потом, хотя сегодня и не слишком жарко, а взгляд его странно бегает. Скорее всего причиной этого служили двое людей, сидящих на широкой скамье у стены.
Один из них был крупный священник, в черном монашеском одеянии и с большим стальным крестом на груди, а второй – небольшой сухонький старичок лет семидесяти, в гражданском мундире высокого ранга.
– Вот, Аристарх Борисович, господа хотят поговорить с тобой.
Морозов повернулся к монаху и старику и вежливо произнес:
– Внимательно слушаю вас. О чем вы хотели бы побеседовать? Извините, что не знаю ваших имен…
– Меня зовут Осип Валерьевич Шеин, а это – отец Петр, – сказал старик. – И мы хотели бы попросить вас, Аристарх, о помощи.
– А… какого рода? – недоуменно спросил Аристарх.
Чем он мог помочь довольно небедным, судя по одежде, людям – было непонятно. Разве что они хотели, чтобы он
