терзающую меня.
– А вот я бы не стал этого делать! – благодушным голосом оповестила меня эта фигура.
– Чего? – нехорошим тоном спросил я.
– Я бы не стал заканчивать жизнь самоубийством и тем более не стал бы душить меня тем самым способом, который только что мелькнул в твоем воображении, – спокойно сообщил вор.
Правда, в том, что это вор, я уже начал сомневаться. Воры так себя не ведут. Скорее, такое поведение свойственно психам. Но вот последняя фраза меня несколько сбила. Действительно! Была и мысль о самоубийстве, и способ удушения, который я себе на секундочку представил, был слегка экзотичен. Не буду вдаваться в подробности, но там был напрямую задействован молоток, который я держал в руке. Это что же получается? Мало того что без спросу залез в мою квартиру, хлещет мой коньяк, так еще и мои мысли читает? Опять же – без моего разрешения!
– Хотелось бы услышать пояснения! – требовательно сказал я. – Это должны быть очччень убедительные пояснения! Тем более что коньяка у меня, кроме этой вот бутылки, больше нет. А он денег стоит, которых у меня тоже нет! А ты вылакал уже полбутылки! Начинай! А там уже посмотрим, будет ли это рассказ или исповедь перед смертью!
– Ну-ну! – успокаивающе поднял руку незнакомец. – Коньяк твой я взял в долг. Не хотелось тратить время и энергию. Верну! Обещаю!
– Вернешь? – отозвался я сердито. – Да ты знаешь, что это коллекционный французский коньяк? Ты знаешь, сколько мне пришлось помотаться по городу в его поисках и сколько заплатить, чтобы его купить? Я его специально берег столько времени! Через пару дней мой двадцать пятый день рождения!.. Впрочем, какое это теперь имеет значение?
– Французский, говоришь? – иронично поднял бровь мой гость. – Коллекционный, говоришь? Тебя беспардонно надули, мой друг! Учитывая мой богатый опыт и судя по этому послевкусию, этот напиток был изготовлен на территории Бессарабии. Не самая худшая подделка, но подделка! Французская разве что бутылка.
Меня почему-то эта новость особо больно ударила по нервам. Видимо, это и была та самая пресловутая последняя капля. Я плюхнулся на диван и взвыл – тихо, тоскливо и очень жалобно.
– Перестань выть! – снова плеснув себе в бокал и рассматривая янтарную жидкость на свет, попросил незнакомец. – Ты не оборотень, а до полнолуния еще как минимум дней восемь. Я же сказал, что возмещу!
– Эх! Если бы только в этом была моя проблема! – тоскливо простонал я.
– Ах да! – Незнакомец картинно шлепнул себя ладонью по лбу. – Как же! А я, понимаешь ли, забыл! Склероз, батенька, склероз! Что поделать? Годы мои уже не те!
Я недоверчиво посмотрел на гостя. Гладкие черные длинные волосы, без единой проседи, затянуты в хвост на затылке. Усы и бородка – «а-ля д’Артаньян и три мушкетера иже с ним». С загорелого лица на меня насмешливо взирали голубые, живые, глаза.
Годы? Что он несет? Лет тридцать – тридцать пять – максимум!
– Разреши
