бледнеющим губам. – Небо… – шептал старик. – Верни их в небо… – Его кадык натужно дернулся, пальцы, цепляющиеся за мои руки, разжались.
– Умер, – печально констатировала Ребекка. – Вот Тьма! Йона, ты что-нибудь поняла из его бреда?
Я растерянно покачала головой:
– Немногое. Но я уловила главное. В кибитке хранится нечто важное – то, что хотела заполучить богиня Банрах, да не смогла, ибо это нечто предназначается для меня. Интересно, кто подразумевался под словом «она»?
– Наверное, ты? – неуверенно предположила лайил, однако я с ней не согласилась. Речь старика была сумбурной, но я уловила, что он явно имел в виду не меня, а кого-то другого. Хм, вот только кого конкретно?
Мы собрали свое оружие, оттащили трупы убитых тварей подальше в кусты, а потом долго рыхлили и долбили промерзшую землю, выкопав в итоге неглубокую яму, в которую и сложили тела погибших людей. Перед этим я, воровато оглянувшись, тайком срезала с жилета мертвого охотника несколько медных бляшек, сама не понимая, зачем они мне понадобились, и убрала к себе в карман. Я произнесла над могилой несколько прощальных слов, коротким заклинанием залечила бровь Беонира, а затем принялась целенаправленно обследовать заваленную рухлядью кибитку, усугубляя тамошний и без того впечатляющий бардак.
Искомый серый сундук обнаружился под грудой полусгнивших тряпок непонятного назначения. Вообще кибитка старьевщика произвела на меня чрезвычайно неприятное впечатление: тут пахло застарелым потом и экскрементами, полог держался на нескольких заскорузлых от грязи веревках, а сам деревянный остов почти рассыпался от ветхости. Между оглоблями кибитки мы нашли тело старой, жутко заезженной клячи, погибшей от стрелы, вонзившейся в правую глазницу и проникшей в мозг. Ладно хоть, несчастная лошадь скончалась мгновенно, без агонии и страданий.
Как и обещал старьевщик, серый сундук не пустовал. Его заполняли мягкие опилки, на удивление чистые и сухие, среди которых удобно угнездился продолговатый, завернутый в шерстяную тряпицу предмет. Я осторожно развернула загадочный сверток, и на мою ладонь выкатилось нечто твердое, овальное, излучающее мягкое серебристое сияние…
– Камень, – восхищенно выпалила Ребекка, кончиком пальца боязливо поглаживая гладкий предмет, не уступающий по размеру ее кулаку. – Огромный драгоценный камень! Наверное, опал!
– Кто опал? – не понял ниуэ.
– У тебя опал, дурак! – язвительно фыркнула воительница. – Камень так называется – опал!
– Нет, – не согласился с нею Беонир, – эта штуковина скорее похожа на плод какого-то экзотического дерева. Давайте зароем его в землю и подождем – вдруг что-нибудь да вырастет?
– Замерзнет же! – скептически опротестовала воительница. – Ерунду предлагаешь. Я уверена – это камень!
– Плод! – уперся вредный ниуэ, сварливо фыркая.
– А я говорю –
