style="font-size:15px;"> – Да ну, – пренебрежительно фыркнула Маринка. В ее представлении рыбный стол ассоциировался с отварным минтаем и копченой скумбрией, постной и жесткой. – Он что, круто верующий?
– Верующий? – я был слегка озадачен, потом сообразил, что сегодня постный день. – Может быть.
Другой вопрос, что я затруднялся определить принадлежность Стаценко к какой-либо из распространенных конфессий. Из головы не шло, с какой гордостью Остап Прохорович демонстрировал коллекцию «Ostara». Словно пароль сообщал. Да и заточка у него не фээсбэшная, сексота я уж сумел бы распознать.
В противоречивой личности Остапа Прохоровича было много странного. Даже закрадывалось подозрение в его арио-христианском вероисповедании. Он ведь приспособленец по натуре своей. Такому без разницы, в какой номенклатуре состоять: что в СС, что в КПСС.
– К тебе сосед заходил, – сообщила Марина.
– Какой сосед? – занятый своими мыслями, я не сразу врубился.
– Боря. Я сказала, что у тебя интимная встреча.
– Приватная, ду… э-э, дорогая моя!
Маринка, работавшая в период нашего раздельного проживания секретарем-референтом, умела подать информацию, искажая по своему усмотрению незначительной подменой интонаций.
– Ну а я как сказала? Разницы нет. Ты не волнуйся, милый, он не сильно расстроился.
– Еще что было? – пропустил я ее колкости мимо ушей.
– Мама звонила, – по исключительной невинности тона, не предвещающей ничего хорошего, я догадался, что мама была не моя. – Интересовалась, как у тебя дела. Я ей наболтала про раскопки, ты уж не обессудь, милый.
– Да чего мне сердиться, дорогая, – парировал я. – Мы с мамой теперь друзья. Ей, наверное, понравилась наша встреча.
– Она под впечатлением, – бесстрастно согласилась супруга, – и папа тоже. Я их, кстати, пригласила к нам. Надо же им у нас побывать. Это ведь нормально, когда родственники ходят друг к другу в гости, правда, милый?
– Что естественно, то не безобразно, – настроение стремительно падало.
Маринка просияла.
– Они навестят нас на днях. Тебе понравится, честное слово!
– Не сомневаюсь, – ответил я, – и Славе тоже. А уж как обрадуется Боря – вообще нет слов!
Настала моя пора радоваться.
– А вот этого не надо, – насупилась жена. Она выключила телевизор. Большой экран погас, в комнате сразу стало темнее. – Давай обойдемся без общества друзей. Не порть людям праздник.
– Что русскому здорово, то немцу смерть, – сумничал я.
Дистанционный пульт брякнулся на диван. Марина встала и подошла ко мне.
– Ну пожалуйста, милый, – протянула она, обнимая меня за шею. – Давай будем как все нормальные люди.
«Нормальные люди не делают из родни гладиаторов», – подумал я, но вслух почему-то не сказал.
– Мы нашли покупателей! – Эрик сиял как начищенный медный самовар.
– Зачем? –
