двух ноль-ноль. Из мысленного архива снова выползла мыслишка о бездарности министра продовольствия и его подчиненных, которые вместо того, чтобы поставить во всех секторах служебные пищематы, поощряют подпольную торговлю импортными продуктами на частных рынках. Где логика?
Альфред сунул в рот тающий на языке кусочек обывательского ванильного счастья и невольно прикрыл глаза. Было очень вкусно. А будь поблизости пищемат, пришлось бы снова давиться «семью злаками». Краузе без сожаления запихнул мыслишку про бездарность Минпрода обратно в архив. Десять марок, конечно, жаль, но во всем есть свои плюсы. Пойди он на рынок за импортными сладостями, на него посмотрели бы косо, а так… служебная необходимость удачно совместилась с тайным желанием любого нормального человека хоть иногда полакомиться чем-нибудь неординарным.
– Что у медиков? – отвинчивая крышку термоса, спросил Краузе. – Садитесь, Фриц. Кофе?
– Спасибо, герр…
– Рабочий день окончен, – перебил его инспектор, – можете обращаться просто Альфред.
– Хорошо, Альфред, – Фриц устало сел на пластиковый стульчик. – Я бы с удовольствием закурил.
Признание было неожиданным. Для офицера ГСП курение табака считалось постыдным, хотя напрямую не запрещалось. Но больше Альфреда насторожила откровенность обычно скрытного и немногословного Найдера. Он явно рассчитывал на ответную откровенность или хотя бы неформальный разговор. Думает, что сумеет раздобыть сведения, о которых полагалось знать только старшим офицерам отдела? Что это, его личное любопытство или спецзадание шефа, этакая проверка благонадежности молодого старшего инспектора? Кстати, а почему на эту должность не назначили самого Найдера, ведь он служит в отделе дольше всех, и по сроку вполне мог претендовать на место второго человека в секторе? Нет, с этим Фрицем следует держаться осторожно. Дружески, но на расстоянии. Так будет надежнее.
– Я бы с удовольствием разрешил вам, Фриц, но… – Краузе взглядом указал на шлюз, в котором минуту назад скрылся шеф. – Комиссар может появиться в любую секунду. Достанется нам обоим.
– Я понимаю, Альфред, – офицер вздохнул. – У медиков пока лишь предварительные выводы. С трупами более-менее понятно: почти все астронавты погибли от различных ран и повреждений. Естественную смерть прозекторы предполагают лишь в трех случаях из тридцати. Думаю, они перегрызлись, как пауки в банке.
– Неудивительно. А выжившие?
– Мужчину почти откачали, но пока он неадекватен; никого не видит в упор, несет какой-то бред и бьется в истерике. Доктор сказал, что это реактивный психоз.
– Реактивный? – Альфред хмыкнул. – А почему не гиперпрыжковый?
– Это медицинский термин, – терпеливо пояснил Найдер.
– Извините, неуклюжая шутка, – Краузе, чтобы скрыть неловкость, потянулся за очередной порцией «данкейка».
Фриц
