согласился Джоуд. – Так мне было сказано. Но если остановишься здесь отдохнуть, переспишь ночь прямо на земле – разве в этом есть какая-нибудь провинность? Тут ничего плохого нет. Это не то же самое, что пьянствовать или дебоширить.
Мьюли рассмеялся:
– Вот увидишь. Посиди здесь, дождись машины. Может, это Уилл Фили, он теперь шерифский понятой. Он тебя спросит: «Ты зачем сюда пришел?» Ну, Уилл всегда был дурак дураком, значит, ты ему скажешь: «А тебе какое дело?» Он разозлится, заорет: «Проваливай отсюда, не то арестую». А ты не позволишь всякому Фили тобой командовать да покрикивать на тебя с перепугу. Он уже влип, надо как-то выпутываться, а ты тоже удила закусил, отступать и тебе не резон… А, черт, залечь между грядок куда проще, пусть разыскивает. И веселее, потому что они злятся, ничего не могут поделать, а ты лежишь себе да посмеиваешься. Попробуй поговорить с Уиллом или с другим начальником, они тебе покажут! Арестуют и вернут в Мак-Алестер еще на три года.
– Ты дело говоришь, – сказал Джоуд. – Что верно, то верно. Да уж больно не хочется плясать под их дудку. Пошел бы да и всыпал этому Уиллу.
– Он с винтовкой, – сказал Мьюли, – будет стрелять – шерифскому понятому можно. Значит, или он тебя убьет, или ты его, если отнимешь винтовку. Пойдем, Томми. Ты так рассуждай: я спрячусь, они же в дураках останутся. Тут все дело в том, как это повернуть. – Яркие полосы света уткнулись теперь прямо в небо, и на дороге послышался ровный гул мотора. – Пойдем, Томми. Далеко не надо забираться, грядок за четырнадцать, за пятнадцать. Оттуда все будет видно.
Том встал.
– Правильно говоришь, что с тобой спорить. Этим ничего не выиграешь.
– Пошли. Вот сюда. – Мьюли обогнул дом и вывел их шагов на пятьдесят в поле. – Вот и достаточно, – сказал он. – Теперь ложитесь. Если свет направят сюда, опустите голову, только и всего. Мы еще посмеемся над ними. – Все трое растянулись на земле и оперлись на локти. Вдруг Мьюли вскочил, побежал к дому и, вернувшись через несколько минут, бросил на грядку пиджак и обувь. – Не то возьмут, чтобы в долгу не оставаться, – сказал он.
Полосы света поднялись по откосу и уткнулись прямо в дом.
Джоуд спросил:
– Может, они с карманными фонарями пойдут искать? Эх, палку бы!
Мьюли хихикнул:
– Не пойдут. Говорю, я злой стал, как ласка. Уилл раз попробовал сунуться, а я его так огрел сзади! Свалился как подкошенный. Потом всем рассказывал, что на него пятеро насело.
Машина подъехала к дому, на ней вспыхнул прожектор.
– Головы ниже, – сказал Мьюли. Полоса холодного белого света протянулась над ними и стала шарить по полю. Им не было видно, что происходит около дома, но они услышали, как хлопнула дверца машины, услышали голоса. – На свет боятся выходить, – прошептал Мьюли. – Я раза два стрелял по фарам. Уилл теперь ученый. Сегодня не один приехал. – Они услышали скрип половиц, потом увидели свет в доме. – Стрельнуть? – шепнул Мьюли. – Не увидят откуда. Пусть призадумаются.
– Стреляй, –
