под защитой крепких городских стен. Поверив в удачу и чувствуя себя победителем, он решил испытать свою счастливую судьбу, отправив Касима и нескольких преданных военачальников за новыми рекрутами. Бдительные горцы откликнулись на призыв сына своего государя и начали прибывать в город. По долине распространилась весть, что Бабур снова в силе. Когда трава налилась соком, с северных перевалов спустились войска его дяди, учуяв в воздухе запах добычи. В Ахси и Андижане простой народ брался за оружие. Великодушный Бабур приобрел популярность на базарах и улицах, – по сравнению с ним Танбал и остальные руководители мятежа были жестокими правителями. Флюгер народных симпатий повернулся в сторону сына Омар Шейха, и скальная крепость Ахси вновь оказалась в самом круговороте набегов и сражений, предел которому положила монгольская конница Бабура: когда войско Танбала подошло к городу на лодках, всадники на неоседланных конях отразили их атаку, ведя бой прямо в реке.
В вихре побед, отступлений и буйных набегов, в которых Тигр принимал самое деятельное участие, столица долины – Андижан – признала его своим государем. Предводитель монгольских наемников бежал из долины, а его всадники перешли на сторону Бабура, когда он пообещал им полное прощение за все прошлые грехи. Таким образом, после двух лет изгнания, в июне 1499 года, Бабур снова стал повелителем Ферганы. По крайней мере, так ему казалось.
Первое решение, которое он принял в этом качестве, оказалось крайне неудачным. Его верные приближенные питали вполне обоснованную неприязнь к монголам, о чем неустанно нашептывали государю. «Эти люди учинили беззакония, – воззвали к нему беки, – они схватили и обобрали близких к нам правоверных мусульман, а также ходжу Кази и его близких. Были ли они настолько верны своим бекам, чтобы быть верными нам? Что будет плохого, если мы велим их взять, тем более что они у нас на глазах разъезжают на наших лошадях, носят нашу одежду и едят наших овец? Кто может это стерпеть?»
Когда к этим увещеваниям добавились голоса его товарищей, разделявших с ним нелегкие дни изгнания, Бабур пошел на уступку и приказал молчаливым монголам вернуть хозяевам всю собственность, которую те смогут опознать.
«Хотя это было разумно и правильно, – рассуждает он, – но мы немного поторопились. При завоевании стран и управлении государством, – заключает он с сожалением, – некоторые действия внешне кажутся разумными и правильными, но внутреннюю суть каждого дела необходимо и обязательно сообразить сто раз».
Опыт Тигра возрастал, но он еще не умел применять его на практике. Четыре тысячи монголов, подданных его матери, составлявших костяк его армии, отказались подчиниться его приказу. Вместе со своей добычей они покинули лагерь, объявив о своем переходе на сторону Танбала через одноухого военачальника, лично обязанного Тигру. Бабур был бессилен что-либо изменить. С этого времени он стал с ненавистью относиться ко всему, что связано с монголами, хотя они и были его предками,
