надушился, – и взыграл духом.
Надежда Васильевна Адаменко с братом жила в городе в собственном кирпичном красном домике; недалеко от города было у нее имение, отданное в аренду. В позапрошлом году кончила она учение в здешней гимназии, а ныне занималась тем, что лежала на кушетке, читала книжки всякого содержания да школила своего брата, одиннадцатилетнего гимназиста, который спасался от ее строгостей только сердитым заявлением:
– При маме лучше было. Мама в угол только ставила.
С Надеждою Васильевною жила ее тетка, существо безличное и дряхлое, не имевшее никакого голоса в домашних делах. Знакомства вела Надежда Васильевна со строгим разбором. Передонов бывал у нее редко, и только малое знакомство его с нею могло быть причиною предположения, что эта барышня может выйти замуж за Володина.
Теперь она удивилась неожиданному посещению, но приняла незванных гостей любезно. Гостей надо было занимать, – и Надежде Васильевне казалось, что самый приятный и удобный разговор для учителя русского языка – разговор о состоянии учебного дела, о реформе гимназий, о воспитании детей, о литературе, о символизме, о русских журналах. Всех этих тем она коснулась, но не получала в ответ ничего, кроме озадачивших ее отповедей, обнаруживших, что ее гостям эти вопросы не любопытны. Она увидела, что возможен только один разговор – городские сплетни. Но Надежда Васильевна все-таки сделала еще одну попытку.
– А вы читали «Человек в футляре» Чехова? – спросила она. – Не правда ли, как метко?
Так как с этим вопросом она обратилась к Володину, то он приятно осклабился и спросил:
– Это что же, статья или роман?
– Рассказ, – объяснила Надежда Васильевна.
– Господина Чехова, вы изволили сказать? – осведомился Володин.
– Да, Чехова, – сказала Надежда Васильевна и усмехнулась.
– Это где же помещено? – продолжал любопытствовать Володин.
– В «Русской Мысли», – ответила барышня любезно.
– В каком номере? – допрашивал Володин.
– Не помню хорошенько, в каком-то летнем, – все так же любезно, но с некоторым удивлением ответила Надежда Васильевна.
Маленький гимназист высунулся из-за двери.
– Это в майской книжке было напечатано, – сказал он, придерживаясь рукою за дверь и обводя гостей и сестру веселыми синими глазами.
– Вам еще рано романы читать, – сердито сказал Передонов, – учиться надо, а не скабрезные истории читать.
Надежда Васильевна строго посмотрела на брата.
– Как это мило – за дверьми стоять и слушать, – сказала она и, подняв обе руки, сложила кончики мизинцев под прямым углом.
Гимназист нахмурился и скрылся. Он пошел в свою комнату, стал там в угол и принялся глядеть на часы; два мизинца углом – это знак стоять в углу десять минут. «Нет, – досадливо думал он, – при маме лучше было: мама только зонтик ставила в угол».
А в гостиной меж тем Володин утешал хозяйку обещанием
