работал в дипломатическом корпусе Конфедерации, затем стал самым молодым сенатором в истории Совета Безопасности Миров, представляя интересы родной планеты – Кьюига.
И вот он на вершине политического олимпа.
Все казалось достаточно простым, знакомым, понятным вплоть до вчерашнего утра, пока на его личный терминал не поступил доклад из управления внешней разведки Флота.
Президент неприязненно взглянул на окружающие его объемные изображения. «Нет, военные, как всегда, преувеличивают, – подумал он. – Они ведут свою игру, нужно выслушать их, понять, что за тайный замысел вынашивают адмиралы Флота».
В глубине выходящего на террасу тоннеля послышался отчетливый звук шагов.
– Сюда, господа, – раздался голос начальника охраны. – Президент ждет вас.
Юнг резко обернулся, затем усилием воли взял себя в руки, выражение его лица изменилось, вместо тревоги в облике президента теперь читалось натянутое спокойствие.
Первым в круг света вошел адмирал Мищенко, за ним появился адмирал Кречетов, следом границу света и тьмы пересекли генералы Дягилев и Штейнер.
– Рад видеть вас, господа. – Александр Юнг повел себя сдержанно, с подобающим (как ему казалось) достоинством, хотя, обмениваясь рукопожатиями с Мищенко и Кречетовым, он испытал недопустимую для президента оторопь. Оба адмирала – личности легендарные, не менее известные, чем Шейла Норман, Илья Горкалов или Николай Сокура.
Начальник мнемонического отдела Флота генерал Доминик Штейнер и глава управления внешней разведки Юрий Дягилев не вызывали у Юнга столь резких, неоднозначных эмоций. Оба офицера хоть и занимали ключевые руководящие посты, но держались в тени, избегали публичности, а это невольно умаляло их статус в глазах общественности.
Александр Юнг по инерции мыслил стереотипами межпланетного политика. Он оценивал «фигуры», мысленно соизмерял их «политический вес», не понимая, что кулуарная борьба за власть чужда этим людям, чьи характеры выковывались на сломе эпох, в постоянном соприкосновении с иными космическими расами.
– Прошу, господа. – Он указал на ряд кресел. – Я вызвал вас в связи с докладом, поступившим из управления внешней разведки. – Президент прошелся между голографическими экранами. – Буду откровенен: мне непонятен его удручающий лейтмотив! – Он исподлобья взглянул на Дягилева. – Почему практически на каждой странице встречается термин «война»?!
Ни резкий тон президента, ни его попытка с хода взять инициативу не возымели желаемого эффекта.
Генерал Дягилев прекрасно слышал вопрос, но промолчал, лишь недоуменно пожал плечами.
– Юрий Сергеевич, я к вам обращаюсь!
Дягилев встал.
– Доклад составлен на основе данных, собранных в течение всего периода активной разведки звездного скопления О’Хара, – ответил генерал. – Десятилетия ежедневного риска, жизни
