вы были просто идеальным ребенком! Роза Георгиевна рассказывала, как вы обещали подарить ей тысячу платьев.
– Это только когда был совсем маленьким, а потом чуть подрос, и такое началось…
– Только не говорите, что вы были трудным подростком.
– Трудным? Да я был невыносимым, забросил учебу, нашел компанию из таких же, как я, лоботрясов. Ну и наводили же мы шороху по всему району. Бабушка замучилась меня из участка вызволять.
Руслан Эдуардович вздохнул и принялся потрошить письменный стол.
– И что же дальше? – напряженно спросила я, уже зная, как зачастую оканчиваются такие истории.
– Однажды она мне сказала: «Руслан, я тебя очень люблю. И прощу тебе все, и, если тебя посадят, передачки носить буду, если переживу, конечно». И знаешь, я так ясно себе это представил: казенная комнатка для переговоров и моя бабуля – чуть живая, с заплаканными глазами, с передачкой. И разом от разгульной жизни как отвернуло. С дружками разошелся, к универу подготовился. Я ей всем обязан.
Босс хлопал дверцами, заглядывал в ящики, а я украдкой смотрела на него, делая вид, что проверяю тумбочку. Могла ли я себе представить, что он наводил ужас на весь район? И тут же ответила себе на этот вопрос. Могла бы, и запросто. Даже в офисе порой мелькало у него во взгляде что-то такое, опасное.
– Черт возьми… – ошарашенно воскликнул босс.
– Что, подарок? – встрепенулась я и с любопытством уставилась на него.
– Ага. Еще какой. – Тот брезгливо, как дохлую мышь за хвост, держал двумя пальцами что-то вроде толстой тетради. – Дневник за девятый класс. Сплошные трояки, неуды и замечания.
– Ну трояки – это дело житейское.
– Только не говори, что по себе знаешь, что это такое. Уверен, ты была круглой отличницей.
– Не-а. Не угадали. Я была троечницей. Но да, вполне себе круглой.
– Не верю! – пораженно протянул босс.
Я спряталась за очередной шкаф и оттуда смущенно проворчала:
– Ну да. Ваша секретарь троечница. Я стеснительная была ужасно. Письменные задания еще кое-как выполняла. Но отвечать у доски! Нет, это не мое. Я могла только мямлить и краснеть. Но у меня была еще и пятерка. По трудам.
– Готовишь хорошо? – воодушевился Руслан Эдуардович.
Ага. Кофе. В кофемашине. Просто мастерски кнопку нажимаю.
– Нет. Пятерка была только по швейному делу. – Я высунулась из-за шкафа и призналась: – Я шить люблю. Очень.
С первого куска ткани, любовно выбранного для урока труда. С первого взмаха ножниц. С первых неумелых стежков. С того самого фартука. Я не хотела шить обычный, как все. Я хотела совсем другой. Широкий, чтоб закрывал одежду не только спереди, но и с боков. С высокой грудкой, пышный, чуть присобранный по талии. Чтобы завязывался сзади на красивый бант. А спереди, вместо никому не нужного кармана, справа на резинке рукавичка, слева прихватка, а посередине, на красивой пуговке, полотенце. И все три – контрастного цвета. Не фартук, а прямо комплект, мечта хозяйки. Сейчас он
