бесконечным экспедициям Яша себе позволить не мог. Навалились старческие болячки – сердечко пошаливало, гипертония… Ну и, конечно же, большую часть времени занимала основная работа в Институте Пастера. Ничего сверхъестественного – все как обычно!
Заметив, что моя чашка пуста, Кармина поднялась и вновь наполнила ее из кофейника. Создавалось впечатление, что она до сих пор не до конца осознает гибель брата и ведет себя так, словно он вот-вот может войти в дверь и тоже попросить налить ему кофе.
Идя в понедельник на работу, я все думала о той встрече – попеременно с мыслями о сообщении Шилова насчет возможности принять в свое ведение клинику. Он больше не заговаривал об этом, но я понимала, что разговор рано или поздно возобновится. На самом деле я считаю, что Олег достоин гораздо большего, чем должность заведующего отделением в обычной городской больнице, но мысль о том, что он станет работать в другом месте, меня смущала. В последнее время я много думала о нас – о том, не поторопилась ли выскочить замуж, едва разведясь со Славкой. Меня так воспитали: женщина должна быть либо замужем, либо одинока – третьего не дано. Сама удивляюсь, насколько старомодны мои взгляды, и лишь в последние несколько лет у меня стали понемногу открываться глаза. Не знаю, хорошо это или плохо, но я точно знаю одно: ни за что на свете мне не хотелось бы потерять Шилова. Наши тела подходят друг другу, наши губы потрясающе сочетаются, когда доходит до поцелуя, словно две половинки одного целого соединяются на несколько чудесных, великолепных, незабываемых мгновений. Наши руки, соприкасаясь, словно испускают электрические импульсы. Возможно, все это звучит патетично, но так уж я чувствую. Наверное, мне стоило выказать больше восторга, когда Олег поделился со мной своими планами. Он надеялся, что я обрадуюсь и поздравлю его, а я начала размышлять о том, что это изменит в нашей жизни. Нет, воистину я черствая женщина! Пора что-то с этим делать, иначе мы можем непоправимо отдалиться друг от друга.
Справа от входа в больницу, в предбаннике, собралась целая толпа, состоящая в основном из стариков и старушек. Они копошились, раскладывая какие-то бумажки и возбужденно переговариваясь.
– Что происходит? – поинтересовалась я у охранника.
– Да вы что, Агния Кирилловна, – диспансеризация же началась!
– А-а… Но что-то людей многовато?
– Решили объединить плановый осмотр и вакцинацию от гриппа. Вы, кстати, привились?
Я только улыбнулась и двинулась к раздевалке сквозь толпу. На дворе март, и вторая волна гриппа наступает, однако я с большим сомнением отношусь к прививкам от этой болезни. Вирус мутирует практически каждый год, поэтому вакцина устаревает быстрее, чем ее вводят пациентам. Вот уже несколько лет мне удавалось благополучно избегать вакцинации, и я все гадала, как долго продлится мое везение. Едва войдя в отделение, я столкнулась с Охлопковой.
– Зайдите ко мне, Агния Кирилловна! – бросила она на ходу, направляясь к палате интенсивной терапии. – Как освободитесь, разумеется.
