момент главное не показать своего страха и выстоять, тогда призрак теряется и становится менее агрессивным.
– Ты кто такой? – спрашиваю я зависшего в метре от земли фантома.
– Заупокойную отслужить, невинно убиенные не дают покоя! – завывая на все лады, начинает он свою речь, потихоньку двигаясь по направлению ко мне и обдавая меня страшным могильным ходом, от которого, кажется, останавливается сердце.
– Кто ты? – не отступая ни на шаг, вновь спрашиваю я.
Но призрак начинает кружиться на месте. Его завывания становятся все громче, слов не разобрать, звучат лишь надсадные стоны, перемежающиеся с всхлипами и глухими хрипами, похожими на рыдания. Капюшон с его лица падает, и становятся видны грубые, словно высеченные топором черты лица. Большой нос, тяжелый заросшей жесткой бородой подбородок, крупные, искусанные до крови губы и огромные безумные глаза, горящие желтым дьявольским огнем.
Я смотрю на него, не отрываясь, и призрак начинает отдаляться, он уплывает куда-то назад, быстро уменьшаясь в размерах. На улице слышится цокот копыт. Конный милицейский патруль из подведомственного майору Степанчикову отделения.
– Сюда! – властно кричу я.
Двое всадников влетают в желтый клин фонарного света и моментально берут в оборот еще не пришедших в себя молодчиков. Их жертва благодарно кивает головой и плачет, теперь уже от радости. Ее слезы текут по лицу, безжалостно размазывая искусно наложенные пудру и румяна. Черные от краски глаза, кроваво красный рот. Она вдруг кидается ко мне с диким воплем.
– Кто?! Кто это был, товарищ старший лейтенант?! Какой он страшный! Он ведь мог нас убить!
– Успокойтесь, гражданка, не стоит так нервничать, – пытаюсь я успокоить женщину, но она бросается на колени и ползет ко мне, пытаясь ухватить за полу шинели.
– У нее истерика, – бросаю я седоусому сержанту в надвинутой на самые брови ушанке.
– Эти не лучше! – сержант кивает на все еще сидящих без движения уркаганов.
Бандиты глядят прямо перед собой и даже не пытаются сопротивляться, когда сержант и его напарник пихают их в спины дулами своих винтовок. Милиционеры свою работу знают, а я вот, похоже, свалял дурака. Кто был предо мной, выяснить не удалось…
Я иду пешком к нам в отдел. Пойду туда прямо сейчас, к утру явится Дадуа. Доложу ему все, как есть, решение о дальнейших действиях будем принимать уже вместе. Я долго иду, останавливаясь лишь, чтобы немного отдышаться. Наконец я захожу в здание и показываю охране свой пропуск. Наверное, я выгляжу совсем больным, караульный долго смотрит мне в след, рука его тянется к телефону.
Я поднимаюсь на этаж к Дадуа. К моему удивлению Вахтанг все еще на службе. Он и худенький седовласый старикан в круглых очках сидят за столом Дадуа, склонившись над какой-то толстой книгой в потертом от времени кожаном переплете.
– Я видел призрака, – не здороваясь, я усаживаюсь за стол и смотрю прямо перед собой, пытаясь сдержать рвущейся наружу кашель, – огромный чернобородый гигант в черном
