ноги, невозмутимо сидел перед мазанкой, в которой помещался командующий русской армией. Турок уставился в землю, не обращая внимания ни на часовых, застывших у дверей мазанки, ни на входивших в нее и выходивших офицеров.
Двое карабинеров с палашами наголо стояли возле спага, изнывая от жары. Карабинеры с удивлением смотрели на турка: как может он сидеть в этакой чалме, окутавшей всю голову, когда в треуголке, которая прикрывает одно темя, и то невтерпеж?
Черноглазые молдаванские ребятишки выглядывали из-за угла, терпеливо ожидая, что же будет дальше. За эти дни они уже привыкли к русским и смело шныряли по лагерю.
Переводчик, низенький, тучный армянин, старался как-либо укрыться в тень камышовой крыши мазанки и все поглядывал на дверь: скоро ли выйдет командующий?
Наконец послышались голоса и шаги. Из мазанки не торопясь вышел высокий, величественный Петр Александрович Румянцов. За ним шли генералы Боур, Племянников, Олиц, Репнин и инженер-генерал Илларион Кутузов.
Переводчик подбежал к пленному, что-то быстро сказал ему и слегка ткнул турка в бок носком сапога. Турок лениво поднял голову, нехотя поднялся на ноги и вдруг, заливаясь краской, быстро залопотал. Он запальчиво выпалил несколько фраз, среди которых мелькнуло слово «Румянчув», и так же неожиданно смолк.
– Чего он хочет? – сурово спросил Румянцов.
Армянин перевел:
– Русские только надеются на свои пушки, против которых, конечно, никто не может устоять: они разят, как молнии! Но пусть русские не стреляют. Пусть Румянцов прикажет, чтобы его солдаты вышли как храбрые воины – с одним мечом в руках. И тогда он увидит, могут ли неверные противостоять мусульманам!
– Кипи, кипи, збанок, доки вухо не вырвется! – усмехнулся командующий, взглянув на генералов.
Турок исподлобья смотрел на него.
– Где визирь? – строго спросил Румянцов.
– В Вулканешти.
– Как расположен лагерь?
– В долине, на левом берегу реки, где она впадает в озеро Кагул.
– Войска много?
– Без числа.
– Сколько пушек?
– Как дней в году!
– Ну, положим, не столько! – ответил Румянцов. – А какого калибра? Больше, чем были при Ларге?
– Больше. У нас есть пушки «балгемес». Их каждую везут сорок буйволов.
– А что такое «балгемес»?
– «Балгемес» по-турецки значит: «не едят меду», – ответил переводчик.
Румянцов усмехнулся:
– Да, это известно: от любой пушки врагу сладости мало. А обозы-то богатые?
– Обозы богатые. Но русским не видать их как своих ушей! Вас мало. Вы будете раздавлены, как козявки! – убежденно твердил пленный.
– Когда же Халил-бей собирается нас раздавить?
– Завтра после намаза: завтра счастливый день.
– А где татары?
– За озером Ялпух.
– Почему они не вместе с турками?
