спорю, убираю в задний карман джинс телефон, удобнее перехватываю картонный пакет с пострадавшим обедом и, выдавив из себя наимилейшую улыбочку в адрес того, кто никак не отстаёт, разворачиваюсь в сторону уборной на первом этаже.
Безусловно, ту, на чьей двери обозначено «Ж». И отстирывать пятна от чаудера я, конечно же, собираюсь на своей собственной одежде. А он… пусть там дальше стоит и ждёт. Без футболки.
Мне-то какое дело?
Тряпица от «Tom Ford» с моей лёгкой руки отправляется в первую попавшуюся мусорку неподалёку от того самого фикуса, где остаётся брюнет.
Пока иду к туалету, так и чувствую, как он продолжает прожигать меня своим негодованием. Тем прямее разворот моих плеч, увереннее осанка и чеканнее походка. Чёрт возьми, я почти ощущаю себя моделью на подиуме…
И шумно выдыхаю, сгорбившись, прислонившись спиной к закрытой на замок двери. На этом мой приступ смелости заканчивается. Нервно кусая губы, я достаю мобильник и проверяю статус своего повторного заказа обеденной доставки. Курьер уже в пути, так что у меня остаётся минут десять – пятнадцать на то, чтобы отстирать одежду и привести её в относительно божеский вид под сушилкой для рук. С пиджаком из жаккарда такой метод быстрой стирки и сушки вряд ли прокатит, а вот с тонким шифоном блузки – вполне. Отослав сообщение Лизе, удостоверяюсь, что терпение Быкова пока не на исходе, своего секретаря он ещё не ищет, быстренько скидываю с себя пиджак, уложив тот на мягкий пуфик около напольного зеркала, а затем принимаюсь за отмывание пятен на блузке, попутно набирая сестре. Та берёт трубку не сразу, лишь спустя череду долгих гудков.
– Варь, я же сказала, всё нормально, я её нашла, – тут же отчитывается Ариша. – Мы уже дома. Она в порядке. Дома закончился хлеб и она пошла в продуктовый. Вернулась даже с хлебом, – хмыкает довольно, с ноткой гордости.
Учитывая мамино состояние – действительно достижение.
– Хорошо, – улыбаюсь я вяло. – Но я не поэтому звоню. Задержусь сегодня. Приду после одиннадцати, – делаю паузу, с содроганием сердца заранее представляя всё то, что меня ждёт этим вечером. – Может быть после двенадцати, – добавляю с небольшой запинкой.
На том конце связи воцаряется тишина.
– Ариш?
– Кхм… – закашливается моя близняшка, снова молчит, а дальнейшее звучит уже с неподдельным энтузиазмом: – Ты что, себе парня нашла?!
В этот момент я осознаю, почему она молчала. Переваривала. И переварила совершенно неправильно.
– Ариш, я на работе задерживаюсь, причём тут парень?! – возмущаюсь встречно. – Ты, как никто другой знаешь, что никакого парня у меня не было, нет и быть не может! Я буду работать! Как и всегда!
Два из пяти пятен побеждены с помощью горячей воды и дезинфицирующего средства, так что моё возмущение не такое уж и категоричное. Иногда учишься радоваться мелочам.
– А-а… На работе, – уныло отзывается девушка, опять замолкает. – Что это вдруг за работа такая ночная? – оживляется снова. – И ты же помнишь, что у меня
