ужасны. Вездесущие вороны стаями кружили над сотнями порубленных, разорванных людей, вперемежку с отвратительными трупами поверженных чудовищ. От орды бея Садыка осталось около двух сотен всадников. Меткие лучники – степняки, во главе со своим хоробрым ханом, пали в полном составе, защищая стену.
Черная печаль и ненависть поселилась в сердцах уцелевших ариев. Они, как вороны, выискивали раненых поганых и остервенело добивали их.
Волхв, как всегда, появился внезапно по-конному, поясно поклонился Рамиру и молвил:
–Повелитель! На роду твоем написано быть раджаном потому, как имеешь ты силу неодолимую, божественную, и народ это чует. Пока сила в тебе дремала, ты мудро правил родами с помощью своего ума. Но в трудное время, судьбоносное для всех людей, обитающих ныне на земле, ты стал всемогущим и одолел мерзкого беспощадного врага, пришлого из крамешной тьмы. С будущим выступлением в теплые края тебе придется повременить. Ныне нет у нас сил, чтобы пройти нелегкий путь, полный опасностей. Надобно силенок подкопить и бабам нарожать и вырастить воинов, взамен погибших за правое дело. По обычаю, все тела славных ратников мы предадим очистительному огню на поленницах, дабы их останки не гнили и не заражали хворями матушку землю. Поганых тоже надобно сжечь дотла в волчьих ямах, бесславно, плюя на их смердящие трупы. Железные секиры поганых полезно срочно и тайно собрать и пустить в дело. Они слишком тяжелы и неудобны для рук человеков, а для трехпалых лап ящероподобных – в самый раз… – ведун указал на торчащую из кровавой кучи когтистую серую лапу.
Подскакал баюн Садык, мешком сполз с взмыленного конька, пал ниц перед окровавленным раджаном и залопотал. Волхв перевел с тарабарского:
– Баюн сказывает, что все его степняки хотят быть рабами великого и несокрушимого раджана, да пусть духи оберегают его во все времена.
Рамир тепло посмотрел на бея и повелел:
– Встань с колен, храбрый баюн Садык! Рабов мне не надобно, но желающих поработать на рудниках, приглашаю за щедрую плату. Твой народ свободен и может уйти на все четыре стороны. Уходите!
Баюн Садык не поспешил встать с колен, затарабарил, зыкая во все стороны щелками глаз, а кудесник перевел:
– Божественный раджан! Нам никак нельзя идти в степи. Воинов у нас осталось мало. Как нам защитить своих женщин, детей и скот? Позволь, о Великий, нам остаться на круг, кочевать недалеко от стены и помогать твоим родам в делах насущных…
Раджан строго взглянул на бея и предупредил:
– Баюн Садык! Если твои люди будут замечены в озорстве – прогоню. А пока повелеваю: быть по твоему прошению!
Окинув суровым взглядом коленнопреклонных степняков, Рамир вскочил на коня и повелел ратнику-гонцу передать князьям и воеводам последние повеления. Сам же, в сопровождении своего друга и советчика волхва, отправился в городища созывать народ для дел печальных и насущных.
Женка-согдианка,
