бумаги, вырванном из какой-то амбарной или бухгалтерской книги, даже не на машинке, а от руки, четким почерком человека, привыкшего иметь дело с цифровыми таблицами и чертежами, значилось:
ВРЕМЕННОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО О БРАКЕ
Настоящим удостоверяется, что гр-н Никитин Игорь Константинович, инженер-геолог Гидрогеохимического отряда Норильской комплексной геологоразведочной экспедиции, и гр-ка Новикова Ольга Николаевна, студентка-практикантка Ленинградского государственного университета, 23 апреля с. г. вступили в брак, о чем в журнале радиограмм отряда сделана соответствующая запись.
Настоящее свидетельство, выданное мной на основании 26, часть IV «Инструкции по проведению геологоразведочных работ в отдаленных и труднодоступных районах», подлежит при первой возможности обмену на соответствующий документ ЗАГСа, а до того момента является официальным актом, подтверждающим факт заключения брака со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Начальник Гидрогеохимического отряда Щукин А. П.
Свидетели: завхоз отряда, радист I класса Чесноков И. М.,
рабочий-коллектор Задонский И. П.
И вся эта филькина грамота, обладавшая вместе с тем какой-то жутковатой убедительностью, была скреплена жирным фиолетовым штампом.
Пока дежурная, уставясь в треугольник штампа, тщетно пыталась найти хоть какую-нибудь опору в своем богатейшем жизненном опыте, молодой человек, будто вспомнив что-то неприятное, но необходимое, потянулся к телефону (дежурная содрогнулась, увидев его руку с намертво въевшейся грязью на белой пластмассе трубки), набрал номер.
– Это Никитин. Соедините меня с начальником экспедиции. – Подождал, неприязненно морщась. В трубке щелкнуло – повторил: – Это Никитин. Мы в городе… – Помолчал. – Да, закончили… Нет, на велосипеде. Конечно, пешком. – Еще помолчал. – Может, вы и правы, но я в этом еще не уверен. Скажите в бухгалтерии, пусть нам привезут денег. В счет зарплаты и полевых. Сколько-нибудь, все равно. Мы в гостинице. Номер? Секунду!… – Он требовательно посмотрел на дежурную.
– Триста двадцать первый, – застигнутая врасплох его взглядом, поспешно откликнулась та, хотя номер этот, двухместный, с ванной и телефоном, был оставлен для каких-то писателей из Москвы и дежурная не собиралась предлагать его этой паре.
– Триста двадцать первый, – произнес он и положил трубку.
За все это время девушка не проронила ни слова, лишь коротко досадливо повела головой, освобождая из горловины свитера подбородок.
И как это часто бывает с людьми, попавшими в затруднительное положение, дежурная думала уже не о том, правильно ли ее решение, а о том, как его реализовать. Но ведь в самом-то деле – не в мужское же общежитие им идти. Оформляя документы, она прикинула, что писателей для начала подселит в трехместный номер на втором этаже, из которого с утренним
