Сурово обходились с любителями распускать руки на острове Мэн: мужчины снимали ворота, силком укладывали на них драчуна и волокли по деревне, осыпая его насмешками и угощая палкой. Не менее популярным выражением народного гнева было «катание на шесте». Нарушителя сажали на шест, который держали на плечах двое мужчин, или же на стул, привязанный к шесту, и в таком неудобном положении носили по улицам в назидание остальным буянам. Участники церемонии распевали песенки вроде следующей:
Есть в нашем городе мужчина,
Супругу бьющий без причины.
Поступит так еще хоть раз —
Расквасим нос ему тотчас.
Кричите, ребята! Кричите, ребята!
Звоните в колокола!
Кричите, ребята! Кричите, ребята!
Боже, храни короля!
В XIX веке сохранился обычай устраивать шаривари, или «кошачий концерт», тем соседям, чье поведение так или иначе возмутило всю общину. Доставалось склочным женам, мужьям, любившим махать кулаками, девицам, забеременевшим вне брака, неверным супругам и т. д. Ночью односельчане собирались под окнами тех, кого желали проучить. Сразу становилось шумно: разгневанная толпа била в сковородки, выкрикивала оскорбления, топала ногами, свистела и улюлюкала. В темноте собирались не для того, чтобы скрыть свои лица, просто днем находились более срочные дела. Хотя и при свете дня можно было побренчать чайниками, полными камней. Иногда во время шаривари сжигали чучело, изображавшее ненавистного соседа. Томас Гарди упоминает об этом обычае в романе «Возвращение на Родину», где несостоявшаяся невеста Томазин, услышав пение за окном, первым делом спрашивает, уж не «кошачий концерт» ли ей устроили.
В Сомерсете мужчине, от которого сбежала жена, шутники засовывали метлу в трубу. Это означало, что ему требуется помощь по дому, поскольку служанки приходили на ярмарки труда с метлами, символизирующими их ремесло. В Девоне в качестве публичного шельмования устраивали «охоту на оленя». Один из участников действа наряжался оленем, другие изображали охотника и гончих. С визгом и гиканьем они носились по улицам, пока не оказывались на крыльце провинившегося односельчанина. Там охотник «убивал» оленя, протыкая бычий пузырь, наполненный кровью. Шумная свалка во дворе и ступени, забрызганные кровью, недвусмысленно намекали хозяевам на нежелательность их дальнейшего проживания в здешних краях. Шаривари проводились не только в провинции, но также в Лондоне и его пригородах. К примеру, в 1881 году некий житель Эддискомба, района на юге Лондона, обвенчался спустя всего-то шесть недель после смерти своей второй жены. Поспешная женитьба не понравилась соседям: они расколотили молодоженам окна и всю ночь взрывали хлопушки перед их домом. После таких инцидентов люди или брались за ум, или спешно переезжали. Трудно жить там, где тебя так откровенно презирают.
Итак, на домашних тиранов находилась управа, но и женщины нередко становились объектами публичных наказаний, в которых участвовала вся
