style="font-size:15px;"> – Чего ты хотел, Миша? – мягко спросил Верховный.
– Да я-то ничего… – неуверенно начал вошедший. – Меня Зоя просила поговорить с тобой, Юра.
– Ах, Зоя, Зоя, – с ласковой укоризной произнес Верховный. – Что-то много она стала позволять себе в последнее время.
– Хоть ее-то не трогай, Юра! – тоскливо вскричал человечек. – Ладно, считай, что я и сам поговорить хотел. Ведь так не может дальше продолжаться.
Верховный изобразил недоумение.
– О чем ты? Я что-то не пойму.
– Ты прекрасно все понимаешь, Юра. Эти девочки… зачем они умирают? Ведь ты сам не знаешь, что делать, Юра, ты так же ни в чем не уверен, как все мы, только скрываешь это. Прекрати эти ненужные жертвы, эти бессмысленные убийства, а то…
– А то – что? – переспросил Верховный. – Ты угрожаешь мне, Миша? Не думал я, что у нас до этого дойдет. Ты же знаешь – стоит мне крикнуть, и охрана от тебя мокрого места не оставит.
– Не пугай, Юра. Если ты хочешь, если ты посмеешь меня убить – убивай, мне все равно. Я скажу тебе, почему ты не можешь остановиться. Если сейчас ты посмеешь признаться людям, что столько девочек угробил напрасно, они тебя разорвут в клочья. Это тупик, Юра. Мы не можем остановиться, но и жить так дальше невозможно.
Верховный молчал. Когда он заговорил, тон его был совсем другим.
– Миша, Миша, ты просто устал. И я тебя прекрасно понимаю. Вспомни, сколько лет мы знаем друг друга, и ты всегда мне верил. Почему же сомневаешься теперь? Ведь мы с тобой сто раз уже обсуждали и пришли к выводу – правильно предсказать дату конца света удалось лишь индейцам. Значит, и в остальном они были правы. Конечно, у нас масштаб не тот, но мы ведь делаем все, что в наших скромных силах. Как говорится, чем богаты… И ты ведь соглашался со мной, что нужно отказаться от прежних богов, которые все равно не сумели спасти человечество. И что наша религия всесильна, потому что она – единственно верная. Синтез верований индейцев и древних славян – ведь и они поклонялись Солнцу. Ведь только мы, Миша, мы одни во всем метро еще и задаемся глобальными вопросами о судьбах мира, мы здесь последний оплот духовности. Только мы в состоянии еще как-то поддерживать мировую гармонию. Все эти красные, синие, зеленые, коричневые – им не до того, они только между собой грызутся, самолюбие свое тешат. Даже в Полисе заняты не тем, хотя могли бы все проанализировать и сделать те же выводы, это ведь на поверхности лежит. Не напрасны наши жертвы, Миша, поверь. Помнишь, как ты восхищался моей гениальностью, когда я доказал, что через сорок два года после Катастрофы наступит уже полный и окончательный… конец света. И спасутся лишь избранные. Те, кто правильно понял происходящее, сумел верно истолковать знамения свыше. То есть мы.
– Да как это можно доказать? А вдруг не наступит?
– Ну, если не наступит, тогда я лично перед тобой извинюсь.
– Столько не живут, Юра, – вздохнул человечек.
Но видно было, что
