башку или нет? – ругается поручик. – Подстрелят вот этакого дурака, и потом возись с ним: перевязку делай, в госпиталь вези. И без тебя хлопот хватает.
Отчитал его поручик раз-другой, а потом посадил на гауптвахту на три дня на хлеб и воду.
Послушайте, за что.
Однажды ночью неприятельских солдат отвели на отдых, в тыл, а на их место пришли новые. Окопы расположены были близко; из одного крикнешь – в другом слышно. Началась перебранка между новичками и нашими.
– У вас король – сопляк!
– А ваш – старая галоша!
– Эй вы, голь перекатная! У вас сапоги каши просят!
– А у вас рожи от голода повытянулись! Бурду вместо кофе лакаете!
– Иди попробуй!
– Как волки голодные! Не накормишь вас, когда в плен попадаете.
– А вы оборванцы!
– Здорово вы драпанули!
– Зато всыпали вам напоследок по первое число!
– Горе-стрелки! Вам бы в лягушек палить из пушек!
– Сами хороши!
– Мы-то умеем стрелять!
Тут Фелек не выдержал, выскочил из окопа, повернулся к ним задом, задрал шинель и крикнул:
– А ну стреляйте!
Пиф-паф!.. – прогремело четыре выстрела и… мимо.
– Эх вы, стрелки!
Солдаты хохотали до упаду, а поручик рассвирепел и посадил Фелека под арест в глубокую яму, обшитую досками.
Откуда доски? – спросите вы. Солдаты разбирали разрушенные избы и обшивали досками стены в окопах, делали настил на земле, навесы для защиты от дождя.
Фелек просидел в яме всего два дня. Поручик его простил. Но Фелек не забыл обиды.
– Не хочу больше служить в пехоте!
– А куда же ты пойдёшь?
– На аэропланах буду летать!
В государстве Матиуша не хватало бензина. А чем тяжелее груз, тем больше расходуется горючего. Поэтому был отдан приказ: в летчики брать самых тощих солдат.
– Иди и ты, колбасник! – подшучивали солдаты над одним толстяком.
Шутки шутками, а Фелека решили отправить в авиацию. Двенадцатилетний мальчик – это настоящая находка! Разве найдёшь легче? Пилот будет управлять самолётом, а Фелек бомбы сбрасывать.
Матиуш не знал, радоваться или огорчаться, что Фелека нет.
Фелек был единственным человеком, посвящённым в его тайну. И хотя Матиуш сам просил называть себя Томеком, ему было неприятно, когда Фелек обращался с ним, как с ровней, а то и вовсе свысока. Фелек был старше. Он пил водку, курил, а когда угощали Матиуша, то неизменно говорил:
– Не давайте ему, он маленький!
Матиуша не соблазняли ни водка, ни курево, но он предпочитал отвечать за себя сам и в адвокате не нуждался.
А когда ночью предстояло идти в разведку, Фелек подстраивал всегда так, что брали его,
