Что касается. Николай Байтов

      Нам вообще не важно, чтоб здесь был «я»,

      словно чья тварь.

      Сам себя направляя и пыля,

      пусть бредёт вдаль.

      А кругом засеянные поля,

      и уже косить-молотить пора.

      Кабы не всегда с кем-нибудь война,

      так совсем рай.

      Можно лечь с подругой в светлых садах

      и сплести взоры.

      Как послушное эхо, в её устах

      пить свои стоны.

      И до вечера целый день с утра

      наслаждаться тем, что дала судьба,

      поворачивая туда-сюда

      интерес сонный».—

      Если эти мысли столь же верны,

      сколь широк жест,

      то, переставляя фишки игры,

      я несу крест.

      Что касается правил, то их ряды

      перестраиваются, как под утро грибы,

      предлагая от страсти и дурноты

      миллион средств.

      Тот, кто выпал из пасти свирепых волн, —

      пусть он спас минимум

      из того, чем был, пусть стоит он гол

      в бытии мнимом,—

      всё равно ему под любым углом

      можно видеть в звёздах добро со злом

      или разукрасить времени сон

      слабым днём зимним.

      Он заглянет в тёплую полынью,

      где дрожит пульс.

      И туда сосульку, словно слюну,

      протянул куст.

      А потом весною, уйдя в листву,

      потеряет вскоре и всю свою

      ледяную твёрдость, – а я не сплю,

      я держу курс.

      Уползу и спрячусь опять в дыру

      под сугроб рыхлый,

      между тем как узенькую луну

      заметёт вихрем

      на востоке, в самом тёмном углу —

      и она серебром подсветит пургу,—

      для того луна и ведёт игру,

      чтобы стать рифмой.

      И коснётся правил этой возни

      между слов – перст.

      А потом коснётся влажных низин

      близ её чресл.

      Он коснётся впадин смелой весны,

      и туда прольётся одно из них,

      от летучей тоненькой белизны

      удержав блеск.