что все это – страшный, кошмарный сон! Но реальность не дает забыться и не дает забыть.
Я живу в маленьком горном селе Чишки1. Это мое родовое село – здесь живут мои родители и родители моих родителей. Маленькое горное село испило свою чашу боли сполна, с лихвой.
Я закрываю глаза – перед моим мысленным взором предстают мои сверстники – Алихан Абатаев и Зелимхан Эхаев со своей мамой; красавица Зурка, молодая мама; многие молодые ребята; соседи справа и слева – Бадрудин и Мансур. Всех их перемолол страшный Молох. Мы никогда больше их не увидим, не увидим их улыбок – они ушли навек, но остались в моей душе, моем сердце, и память о них будет жива до тех пор, пока буду жив я.
В страшный майский день 1995 года к нам во двор вошли люди – на руках они несли тяжело раненную Айзу Эхаеву и ее единственного сына Зелимхана. Срочно требовалась операция – отец со своим двоюродным братом делал их и днем, и ночью, несмотря на отсутствие электрического света. Мать и сына спасти не удалось – их похоронили в одной могиле. Когда умирает молодая женщина и ее сын – это очень страшно. Вдвойне страшно и нелепо, когда умирают столь ужасной насильственной смертью.
А ведь история гибели этой семьи обычна. Отец в то время отправился на пост – стеречь село от незваных гостей. Именно в это время летчик вылетел на «боевое» задание – ему нужно было избавиться от своего смертоносного груза. Спикировав на село, он выпустил шариковые бомбы – наверное, он доложил командованию об уничтожении боевиков, а в семье Эхаева Хамзата навеки поселилось горе. Похоронив жену и сына, он забрал оставшихся троих дочерей и уехал – надо было заботиться об оставшихся и вылечить раненую Хеди.
Я много думаю и об этих «бравых асах» – летчиках. Действительно, вместо сердца надо иметь «пламенный мотор», когда рука твердо тянется к гашетке, выпуская смерть на головы стариков, детей и женщин.
27-летняя Зурка в темную октябрьскую ночь развешивала белье новорожденной дочери. Наверное, последнее, что она услышала, – страшный гул самолетов. На дом, в котором она жила со своей семьей, были выпущены глубинные бомбы2… Сельчане были потрясены страшной картиной, дети чудом остались живы. Взрослые говорят, что старшей девочке – Эсет нужна квалифицированная помощь психотерапевтов. Но это слишком большая роскошь для обычной чеченской девочки – таких, как она, много.
Весна 2002 года была для жителей села переломной – после многих месяцев скитаний люди получили возможность вернуться в свои уцелевшие дома. Наконец-то перестали налетать самолеты, село обживалось. Худо-бедно начались занятия в школе. Проучились в 5-м классе, закончили 6-й – наступили долгожданные каникулы.
В летнее июньское утро мой одноклассник Алихан Абатаев пошел за коровами… в последний раз пошел. Он подорвался на мине-растяжке.
1 сентября 2002 года, когда все остальные радовались Дню знаний, в нашем классе стояла гнетущая тишина – настолько остро чувствовалось отсутствие Алихана, настолько больно было смотреть на его мать и брата.
За свою короткую жизнь мы увидели столько горестного,
