укрепил в моём намерении. Было время, когда я хотел написать про армию. Хоть я не пробыл там очень долго, но навидался всякого. Но что я могу сказать об этом сейчас? Открывать рот надо было там, находясь в ВС РФ, а не плевать сейчас через забор, тем более плевки не долетят до адресатов. Если только писать что-то без эмоций, летопись. Так и тут. Смысл открывать рот, когда ты даже ничем не рискуешь, теряется сам собой.
Связь у меня на хуторе поганая, но даже через помехи я уловил смысл сказанного другом.
– Ты хочешь сказать – не плюй в колодец?
– Ну да, типа того.
– Можешь не переживать за меня.
В своё время, когда я искал разные варианты второй работы, потом, когда нашёл хоть что-то, меня уже предупреждали. Говорили доброжелатели, что попаду я в мифический «чёрный список», на работу больше не устроюсь. Когда на предпоследнем месте работы из-за меня поменяли внутренние политики, но я всё равно ушел так, как мне было надо, я уже перестал сомневаться – нет чёрного списка. Да, отрасль мала, легко позвонить одному, другому, свериться. Но ей-богу, кому оно надо. А зря.
У меня есть товарищ, который дважды устроился в одну и ту же компанию, при этом в первый раз он разбил машину где-то за пределами разрешённого региона, и чуть ли не планшет по почте пересылал. Бывает. Но жить не мешает. Самое забавное, я всегда устраивался на работу, когда говорил правду. Значит, так будет и дальше. И если мне вдруг очень захочется идти на регионального менеджера, я спокойно приду, расскажу правду и отвечу на все интересующие вопросы тоже правду. И устроюсь, конечно. Только надо ли? Представляю себе собеседование:
– И что вы делали последние 3 года?
– Коз пас, гулял с детьми, книги писал.
– Кем вы себя видите в нашей компании через 5 лет?
– Кем и сейчас – ублюдком, продающим дерьмо.
– Почему мы должны вас взять на эту позицию?
– Потому что я хорошо продаю дерьмо.
– Почему мы должны вам поверить?
– Вы не должны мне верить.
Утрирую, но в целом всё так и будет. Вернее, не будет. На одном из первых тренингов, горделиво потрясая толстой золотой цепью на запястье и четырёхкомнатной квартирой в Москве, наш тренер вещал, как важно для того, чтобы продать, быть в правде. Не хочется больше быть в правде, хочется жить в правде. Не вжиться в эту роль настолько, чтобы начать врать даже там, где это глупо, ненужно, не важно. Впоследствии я понял, что нормальные родители в Москве четырёхкомнатные квартиры и БМВ детям на свадьбу дарят (что тоже долгой и счастливой семейной жизни не гарантирует). Но и тогда это хвастовство мне было неприятно.
Жизнь с пинка
Начну с конца. Когда я уходил в декрет, написал письмо благодарности заклятому другу, своему нынешнему начальнику. Благодарность была искренней абсолютно. Пусть и не принятой
