style="font-size:15px;"> – Замечательное имя, – одобрил он ее выбор.
– Он будет замечательной собакой, – улыбнулась ему Мисти.
– Как он?
– Находился еще под анестезией, когда я звонила в последний раз. Представляете, у него лапа сломана в трех местах!
– Это плохо. – Бейли сразу перестал смеяться. – Когда в меня выстрелили, то моя рука сломалась лишь в одном месте.
Мисти замерла:
– В тебя… выстрелили?
– Мне уже лучше, – сказал Бейли и засучил рукав. От запястья до плеча тянулся длинный воспаленный шрам. – Я носил гипс, и мне было очень больно. Мы с папой долго жили в больнице, очень долго, пока доктор не заставил мои пальцы снова шевелиться, но сейчас мне гораздо лучше. Поэтому мы приехали сюда. Мы сможем увидеть Кетчупа?
– Конечно, – сказала Мисти, но голос ее изменился. Ник догадался почему. Наверное, она представила себе гангстеров, торговцев наркотиками и других подонков общества… Маленький мальчик так спокойно сказал, что в него стреляли…
«Но, наверное, это и хорошо, – подумал Ник. – Может быть, это заставит ее отшатнуться от нас».
Но почему он подумал, что эта женщина хочет сблизиться с ним?
– Прямо сейчас? – спросил Бейли.
Мисти взглянула на Ника. Ник кивнул. Неохотно.
– О, тогда подожди немного, и мы скажем Кетчупу, что у тебя тоже была сломана рука, – сказала она. – И вы сравните свои травмы. – Взяв Бейли за руку, она направилась с ним к двери. – Давай посмотрим, как он себя чувствует.
«А ведь ее действительно не волнует, кто мы такие, – озадаченно подумал Ник. – Ее волнует только одно: мой сын».
Если утром Кетчуп выглядел плохо, то сейчас на него было просто страшно смотреть. Он лежал на полотенцах, в открытой клетке. Вся его задняя часть была побрита и забинтована. Шею собаки окружал широкий воротник – наверное, для того, чтобы он не грыз свои повязки, но песик в ближайшее время явно и не смог бы их грызть. Казалось, он был погружен в глубокий сон. Катетер на его передней лапе производил гнетущее впечатление.
– Мне пришлось дать ему снотворное, – сказал доктор Крей. – Не только болеутоляющее, но и успокаивающее средство. Он пережил большой стресс.
– Мы о нем что-нибудь знаем? – Мисти взглянула на распростертое маленькое тельце песика и почувствовала, что сердце ее больно сжалось, как и сегодня утром. Да, это было глупо – взять его себе, но она не могла поступить иначе. Эта собака так много пережила… У нее должен был быть второй шанс.
– Он находился в приюте две недели, – сказал Фред Крей, заглянув в свои записи. – Никто не заинтересовался им. Ральф Энтвистл нашел его и еще другую собаку возле своего курятника, но собаки не представляли никакой опасности для кур. Этот пес лег на спину и заскулил, когда Ральф подошел ближе. Обе собаки были очень голодными и без ошейников. Похоже, кто-то завез их в лес и бросил на произвол судьбы, и им пришлось скитаться несколько недель.
– О, Кетчуп! – выдохнула Мисти.
