Чинцов в те времена был не более чем мелким прихвостнем, шестеркой на побегушках, которого использовали исключительно по прямому назначению – сплести интригу и реализовать ее. Тогда, три-четыре года назад, с Булатниковым контактировали двое главарей этой шайки, а место Чинцова было в их иерархии, как сказали бы в зоне, «возле параши». Зато теперь, и Антон Андреевич это знал, Чинцов прорвался в команду кандидата в президенты и стал чуть ли не его правой рукой. Более того, Антон Андреевич знал, что это именно Чинцов интересовался Павлом и пытался навести о нем справки через МВД.
– Не хочу ничего от вас скрывать, – сказал Минаев, держа перед собой список кандидатов на уничтожение. – У меня в руках список людей, которые были самым кровным образом заинтересованы в смерти Владимира Васильевича и которые заставили его умолкнуть навсегда. Но мне стало известно, что эти люди проявили интерес и к вам, Павел Дмитриевич. Они наводили о вас справки в Министерстве внутренних дел, и я не исключаю, что они посылали своих людей в Самару, чтобы вас убить. Вы должны начинать операцию с открытыми глазами, и я не собираюсь заставлять вас играть втемную и попусту рисковать. Для того чтобы выполнить условия нашего с вами договора, вам придется самому сунуться в логово врага, который спит и видит, как бы вас побыстрее заполучить, и от которого я вас с таким трудом спас по дороге в Москву.
Минаеву очень хотелось продолжить фразу и сказать: «Павел Дмитриевич, вам нельзя самому соваться к ним, но ведь у вас была группа, которой вы руководили. Найдите своих людей и подключите их к работе. Люди Чинцова знают вас в лицо, но их-то они не знают. Их вообще не знает никто, кроме вас». Но Антон Андреевич сдержался и ничего такого не сказал. Он боялся провалить с таким трудом начатую операцию, для которой он сам придумал простенькое и ничего никому не говорящее название «Стелла». Латинское слово, в переводе означающее «звезда», не было связано с сутью операции никаким потаенным смыслом. Просто когда-то в молодости Минаев видел на закрытом просмотре один итальянский фильм из жизни городских нищих, мелких воришек и хулиганов, сутенеров и проституток, и там была только одна приличная девушка по имени Стелла. Она была такая невинная, такая искренняя и простодушная на фоне всех этих отщепенцев, подонков и негодяев, что Минаев, тогда еще совсем молодой старший лейтенант, чуть не прослезился от умиления, а потом буквально задыхался от ярости, когда экранный герой заставлял бедную Стеллу идти на панель, чтобы заработать ему на выпивку. С тех пор слово «Стелла» стало для Антона Андреевича синонимом чего-то чистого, правильного и праведного.
Сауляк взял протянутый генералом список и быстро просмотрел его. Там были не только фамилии, адреса и телефоны, но и краткие характеристики рода занятий, а также сведения о семейном положении.
– У вас есть пожелания, с кого я должен начать, или я могу решать по своему усмотрению? – спросил Павел.
– На ваше усмотрение. Для
