вкусный обед и потребовали у трактирщика три комнаты рядом.
Глава 5
Моя комната оказалась небольшой, чисто прибранной, со скромной обстановкой. Здесь были только кровать, стул, тяжелый сундук для вещей и ширма, за которой стояла большая деревянная бадья. Судя по лежащим на ее краешке мылу и мочалке, в ней полагалось смывать пыль дорог. Замечательно. Удобства просто потрясающие. Ни один король не может рассчитывать на подобную роскошь. Пришлось звать служанку, чтобы принять ванну, и заплатить ей два медяка за заполнение емкости горячей водой. Оказалось, я устала больше, чем думала, и, с трудом выбравшись из бадьи (кстати, лестница в ней не была предусмотрена, и стенки высотой в мой рост пришлось преодолевать своими силами; благо физическая подготовка позволяла, а то пришлось бы и заночевать в остывшей воде), я рухнула на кровать как подкошенная и уснула прямо в полотенце.
В крепкий, здоровый сон уставшей за день девушки посторонним назойливым звуком влились чьи-то противные завывания. Некоторое время я боролась с ними, отмахиваясь, как буренка от гнуса на залитом солнцем летнем лугу. Потом пыталась игнорировать, пребывая в сладкой полудреме, когда и не спишь уже, но и встать не получается. А после пришла полная уверенность в том, что, пока не задушу извращенца, уснуть не получится. Поэтому царство сна я покинула раздраженная и злая, как медленно закипающий чайник.
Как ни странно, голос униматься не собирался: гудел себе что-то басом, типа: «Пусти одинокое сердце погреться» – и при этом в такт словам бодро отстукивал в дверь, причем ногой. Ну надо же, как мужика разобрало… Прямо мартовский кот. Ладно, сейчас этот доморощенный поэт узнает, на что способна женщина, если ее разозлить.
Дверь я открыла с пинка, не слишком заморачиваясь по поводу одежды. В конце концов, на пляже народ видит гораздо больше, чем открывает широкое банное полотенце, да и материи на пошив самого скромного из купальников уходит в разы меньше. Заплывший жиром бородач выкатил на меня свои поросячьи глазки, подтянул штаны, выплеснув изрядную долю пива из кружки на собственный живот, и выдал удивленное:
– Оп-па! Рыжая!
Это окончательно вывело меня из себя.
– Слушай ты, козел безрогий! Заканчивай околачивать корявыми граблями чужую дверь, шустро втянул свой жуткий напиток и исчез за горизонтом.
Мужик, похоже, вообще не понял, о чем это я, просто хлопал на меня маленькими глазками.
– Значит, намеков мы не понимаем, – огорчилась я. – Последний раз по-хорошему предупреждаю. Второй раз бью по трупу! Уматывай, пока цел!
– Я? – вопросил он.
– Ну не я же, – резонно откликнулась я.
Свои слова пришлось подкреплять действиями, благо лестница на первый этаж была недалеко. Хороший тычок под ребра – и неудачливый поклонник, удивленно крякнув, помахал руками, как ветряная мельница – крыльями, вылил остатки пива на свою и без того неопрятную рубашку, с размаху хлопнулся на пятую точку и съехал вниз по лестнице, как
