style="font-size:15px;"> А!.. Понятно. Ну, ищи. Атмосферу.
Алина ускоряет шаг. Сытин начинает пыхтеть.
СЫТИН
Да подожди ты!
Она не останавливается, говорит на ходу.
АЛИНА
Можно будет, например, сказать в родзале.
СЫТИН
Вот именно! Мы постоянно в родзале!
Алина резко тормозит, Сытин натыкается на неё. Они оказываются лицом к лицу.
АЛИНА
Ты не понял. Примерно через тридцать восемь недель, когда я буду рожать нашего первенца, будет самое место и время сказать о нас Яне.
И уходит. Сытин некоторое время стоит, как молнией шарахнутый. До него наконец доходит смысл слов. И, судя по всему, он – рад… Удивлён, но и рад. Догоняет Алину.
СЫТИН
Ты!.. Ты – беременна?!
Алина не останавливается. Он семенит рядом, чуть отставая от ускоряющей шаг Алины.
СЫТИН
Я всегда хотел ребёнка! Детей! Чтобы – семья! Алина! Ну, Алина же!
Догоняет, обнимает, хочет её поцеловать. Она рада такой его реакции. Но целовать не позволяет. Улыбается, но и иронизирует. Отстраняется.
АЛИНА
Запряги, прежде чем нукать!
Целует его в щёку. Уходит. Он снова за ней.
СЫТИН
Алина! Алина, ты же не сделаешь глупость?! Ты же… Я завтра же…
АЛИНА
Ни за что! Никто не может стать между матерью и её дитя. Даже соучастник.
СЫТИН
Я не соуча… Я – отец! Папа!
Он хватает Алину, делает танцевальные па, – она с удовольствием подхватывает.
(ЧЕКАЛИНА, ЕВГРАФОВ.)
Чекалина лежит на кровати, читает книгу (что-то типа «Нефрологии» или вроде того, по специальности). Ей не слишком лезет в голову. Заходит Евграфов с подносом (новым, своим) на котором чай, бутерброды.
ЕВГРАФОВ
Ужин подан, прошу, ваше королевское величество!
Чекалина не подхватывает его игривый тон. Смотрит серьёзно.
ЧЕКАЛИНА
Алёша… Мне сказали…
Евграфов застывает у стола – спиной к ней, – не зная, что ей сказали, но опасаясь, что сплетни о нём с Лидваль уже пошли.
ЧЕКАЛИНА
У меня пациент в ОРИТ… и рядом с ним – ваш… Смешно говорить «ваш» про мужчину.
Евграфов беззвучно выдыхает, округляя рот: «фууф!», разворачивается к Чекалиной.
ЕВГРАФОВ
Если огнестрельные ранения – повод для врача не поужинать…
ЧЕКАЛИНА
(перебивает) Любовница не раз угрожала. И – выстрелила! И в него. И в жену.
Евграфов всё ещё шутит:
ЕВГРАФОВ
Ну не до смерти же!
&n
