объявила Настя после второго переодевания и причесывания.
– Пошли, а то там Федька Петра Геннадьевича уже насмерть уболтал.
Не уболтал: оба персонажа были примерно одинаковы насчет любви поговорить за жизнь. Петр Геннадьевич в своей комендантской скучал без собеседников, а Федька любые свободные уши ценил. Так что там даже некая гармония наблюдалась, и разговор Федька без особой охоты прервал.
Подождали пару минут, пока «тазик» прогреется, поглядывая по сторонам, потом втиснулись в тесную машинку и погнали на Советскую, туда, где бился по вечерам, так сказать, пульс светской жизни Углегорска. Миновали забитую алкашами рюмочную, заставленную разнокалиберными машинами стоянку возле джаз-клуба «Би-Боп», а потом увидели Шалву Абуладзе, стоящего на тротуаре в компании еще нескольких мужчин и активно машущего нам рукой. Ну да, машинка у меня заметная, такая всего одна в городе, так что опознать несложно.
Когда мы остановились, Шалва, поздоровавшись с Настей, указал на дверь у себя за спиной.
– Если гулять едете, то вот сюда зайдите.
– А что там? – сразу спросила Настя.
Я дом узнал – как раз сюда мы завозили с Федькой тот самый генератор, из-за которого я в этот мир провалился.
– Гостиница? – посмотрел я на маленькую медную дощечку с надписью «Отель «Деловой клуб».
– Верно, гостиница, – ответил тот. – Но в ней бар сделали, тихий, уютный, пиво там хорошее и закуски. И пускают не всех, потому что гостиница маленькая и для солидных людей. А вам приглашение сразу, сами понимаете, по дружбе.
Мы переглянулись, а потом дружно полезли из машины.
Шалва, оставив собеседников стоять под козырьком на улице, зашел с нами в небольшой вестибюль. Шлюз здесь был, само собой, от него никуда не денешься, а портье был крепким мужиком с ТТ на поясе, который внимательно «просветил» каждого из нас. Особой роскоши здесь видно не было, да и не создать здесь такой, но получилось уютно. Полы из светлой доски просто циклевали и покрыли лаком, уложили ковровые дорожки, явно найденные на каком-то складе, поставили стойку для портье со шкафчиками под ключи и почту за спиной. Стены побелили – как раз так, как я дома сделать собирался, углы и дверные проемы все той же светлой доской обложили. На стены пейзажики повесили, в рамочках, а в угол поставили огромные, громко тикающие часы-ходики.
– А что, хорошо, – сказал Федька с уважением, оглядевшись.
– Разбогатеешь, в Сальцево переберешься – сюда будешь в гости приезжать, – засмеялся Шалва.
Про Сальцево ему не раз Федька втирал, так что особым секретом его желание не было ни для кого. А Шалва между тем повел нас в бар, что скрывался за двустворчатыми дверьми.
– И пиво тоже хорошее, понял? Ниже по течению где-то варить начали, а сюда сальцевские везут.
– Хорошее? – придирчиво переспросил Федька.
– Хо! – чуть возмущенно ответил Шалва. – Я что, друзьям
