Кто!
Серега побагровел от шеи до лба.
– Зачем зайти?
– Не знаю.
– Ладно трепаться. – Он спокойно (спокойно!) прошел к койке, прилег.
Я тоже спокойно говорю:
– Как хочешь. – И склоняюсь к тетради. Меня душит злость. Все-таки нельзя быть таким безнадежным идиотом. Это уже не застенчивость, а болезнь.
– Дай закурить, – чуть охрипшим голосом просит Серега.
– Идиот!
Стало тихо.
– Вот так же тихо, наверно, стало, когда Иисус сказал своим ученикам: «Братцы, кто-то один из вас меня предал». – Когда Сереге нечего говорить, он шутит. Как правило, невпопад и некстати. – Дай закурить все-таки.
– Дождешься ты, Серега: подвернется какой-нибудь вьюн с гитарой – только и видел свою Леночку. Взвоешь потом.
Серега сел, обхватил себя руками. Долго молчал, глядя в пол.
– Ты советуешь сходить к ней? – тихо спросил он.
– Конечно, Серега! – Я прямо тронут его беспомощностью. – Конечно, сходить. На закури и иди.
Серега встал, закурил и стал ходить по комнате.
– Со стороны всегда легко советовать…
– Баба! Трус! Ты же пропадешь так, Серега.
– Ничего.
– Иди к ней.
– Сейчас пойду, чего ты привязался! Покурю – и пойду.
– Иди прямо с папироской. Женщинам нравится, когда при них курят. Я же знаю… Я писатель как-никак.
– Не говори со мной как с дураком. Пусть в твоих романах курят при женщинах. Остряк!
– Иди к ней, дура! Ведь упустишь девку. Сегодня воскресенье… Ничего тут такого нет, если ты зашел к девушке. Зашел и зашел, и все.
– Значит, она не просила, чтобы я зашел?
– Просила.
Серега посмотрел на меня подозрительным тоскливым взглядом.
– Я узнаю зайду.
– Узнай.
Серега вышел.
Я стал смотреть в окно. Хороший парень Серега. И она тоже хорошая. Она, конечно, не талантливый инженер, но… в конце концов, надо же кому-то и помогать талантливым инженерам. Оказалась бы она талантливой женщиной, развязала бы ему язык… Я представляю, как войдет сейчас к ним в комнату Серега. Поздоровается… и ляпнет что-нибудь вроде той шутки с Иисусом. Потом они выйдут на улицу и пойдут в сад. Если бы я описывал эту сцену, я бы, конечно, влепил сюда и «шалый ветерок», и шелест листьев. Ничего же этого нет! Есть, конечно, но не в этом дело. Просто идут по аллейке двое: парень и девушка. Парень на редкость длинный и нескладный. Он молчит. Она тоже молчит, потому что он молчит. А он все молчит. Молчит как проклятый. Молчит, потому что у него отняли его логарифмы, КПД… Молчит, и все.
Потом девушка говорит:
– Пойдем на речку, Сережа.
– Мм. – Значит, да.
Пришли к речке, остановились. И опять молчат. Речечка течет себе по песочечку, пташки разные чирикают… Теплынь. В рощице у воды настоялся
