воевать с Медичи и повернул войска. Правда, разгневанный неаполитанский король объяснял предательство Малатесты тем, что ему не было целиком выплачено условленное вознаграждение… Но, даже если это так, мы вправе поверить, что беседа с Манетти могла для такого поразительного человека, каким был Сиджизмондо, послужить дополнительной, тоже реальной причиной внезапного изменения настроения».
Талантливость в эпистолярном жанре
Это совершенно утерянная сегодня область знания и часть человеческой жизни. В наш век невнятных обращений к своему адресату, «смайликов» и полного отсутствия уважения к письму и знакам препинания стоит почитать письма гуманистов друг к другу. Их переписка – великолепный образец высокой словесности. Она «делает отсутствующего присутствующим, далекого – близким». «То самое, что возникает среди людей, находящихся рядом посредством встреч, совместного времяпрепровождения и бесед, люди, находящиеся в разлуке, обретают, когда пишут друг другу и беседуют с помощью верных писем, – писал Гуарино да Верона. – Можно в переписке, обмениваясь немыми речами, дать душам быть вместе». Как в текстах Платона и Плутарха, Сенеки и Апулея, в письмах гуманистов эпохи Ренессанса мы находим высочайший полет мысли, подлинную философию, мудрость.
Сколько таких людей жили и действовали одновременно в Италии, неизвестно, но, конечно же, их было немного. Сотни, даже не тысячи. Однако благодаря им возникла тенденция, мода, своего рода навык ренессансного воспитания и осведомленности, просвещенности. И это дает нам право говорить о рождении новой интеллигенции, которая отличалась непримиримостью и даже воинственностью в вопросах, связанных со словом, литературой, переводами.
Однажды Анджело Полициано отправил письмо Бартоломео делла Скала, в котором обрушился на него за то, что тот употребил существительное culex («комар») в женском роде вместо мужского. Постепенно разрослась ссора, в результате которой Полициано отрекся от прежней дружбы с Бартоломео делла Скалой. Самое интересное, что это не позерство, не пафосность или попытка привлечь к себе внимание. Они так жили.
Вот они, штрихи к коллективному портрету гуманистов: страсть к научным знаниям, энциклопедизм, возрождение утраченного духовного достояния из античного эллинистического наследства, любовь к книге и стремление выразить свой духовный мир в слове и письме.
Тесная связь философии и искусства, знаний и ремесла
Вот откуда в живописи, скульптуре, архитектуре Ренессанса появляется такая глубина, скрытые смыслы, символизм и проникновенность. Брунеллески и Донателло дружили с Альберти, Поллайоло общался с Фичино, молодой Микеланджело – с Полициано. Философия, искусство и наука воспринимались как грани целого.
Возникала ренессансная художественная интеллигенция. Мы можем говорить о феномене усваивания художественной средой стиля
