на друга чуть в стороне от костра. Меня снова вырвало. Так как я не ел почти сутки, а те жалкие непереваренные остатки пищи покинули мой желудок еще днем, то кроме болезненных спазмов у меня ничего не вышло. Дядя Женя молча протянул мне флягу с водой, я прополоскал рот и сделал несколько глотков. Благодарно кивнул, и вернул флягу её владельцу.
– Я понял, дядь Жень! Кажется меня занесло в параллельный мир. Потому что в моем мире, никакой войны, кроме как в Чечне не было. – с уверенностью выдал я.
– Мдэ, малой, врачу бы тебя показать, да гдеже их взять то теперь. – дядя Женя посмотрел на меня с жалостью, с которой смотрят на юродивых, или хромых собак. – На вот, лучше пожри, глядишь и мозги на место встанут. – он протянул мне открытую банку тушёнки.
Я взял банку, зачем то понюхал и в моем животе заурчало, а рот мгновенно наполнился слюной. Банку я прикончил мгновенно, прямо руками. И тут меня прорвало. Я рассказал дяде Жене о всей своей жизни, что случилась со мной после его гибели. Он молча выслушал, как то так задумчиво кивнул и сказал: – Так, малой, такую историю нарочно не придумаешь, похоже на правду, видимо тебя и впрямь занесло далеко от дома. Давай ка укладываться спать, а утром решим, что мне с тобой делать. Мы зашли в руины бывшей котельной и спустились в подвал. Дядя Женя примотал в проходе не хитрую сигнализацию из проволоки и пустых банок. А затем его взгляд упал на мой набор инструмента и почерневшее круглое пятно вокруг щитка ВРУ. Хмыкнул, снова утвердительно кивнул сам себе и улёгся прямо на пол. Подложил руку себе под голову и через минуту уже сопел.
Я сидел прислонившись спиной к стене и никак не мог заснуть. Вот ведь крепкие нервы у дяди Жени, враз вырубился. И сам не заметил как уснул.
Пробуждение нельзя было назвать приятным. Вспомнились старые годы тренировок, когда на следующий день после спарринга боль ощущается в два раза сильнее, чем в момент, когда получаешь в глаз. Спина болела так, что казалось сплошным синяком, шея затекла от сна в сидячем положении. Но все же это было лучше того чувства, когда сознание выплывает из небытия. Дяди Жени уже не было, как и сигнализации из пустых консервных банок. Мой инструмент кстати тоже пропал. Неужели дядя Женя меня бросил, собрал все и по тихому свалил. Отгоняя нехорошие мысли я кое как поднялся на ноги и вышел наружу. Улица встретила меня серым, мрачным утром и промозглой стылостью. Дядя Женя сидел у небольшого костерка, на котором кипятился маленький чайник.
– Проснулся, малой? – спросил он,– я уж собирался идти тебя будить. Садись, сейчас чай заварим и будем завтракать.
Я присел напротив. Трупов уже не было. Дядя Женя пристально посмотрел на меня.
– Значит так, малой. Я решил взять тебя в ученики, – он хмыкнул, – тем более, что ты им уже оказывается был.
Я было открыл рот, чтоб поблагодарить дядю Женю и сказать как я этому рад.
– Не перебивай, малой! Ты и понятия не имеешь, кем тебе придется стать в этой новой жизни. – строго сказал дядя Женя. – С этого момента никаких дядь
