суть проблемы, – ладно, пусть звонит после девяти – примем. Как твои-то дела? К нам не собираешься? А то в эту пятницу день рождения моей лучшей подруги. Я ей тебя обрисовала – мол, сероглазый бородатый викинг, так она до сих пор кипятком писает. И кстати, у нее сейчас никого нет, так что мотай на ус.
– Олька, ты чудо! – воскликнул Женя, и Таня сразу померкла, превратившись… да ни во что она не превратилась – так, стоит тут кто-то…
– Ладно, Жень, извини. Я убегаю, а девочка пусть звонит. Пока, до пятницы.
В трубке послышались гудки, и Женя мечтательно прикрыл глаза. …Москва! Город мечты!.. Да еще Олькина подруга!.. Идеальный вариант!.. А если у нее еще есть хата!..
– Жень, я пойду?..
– Да что ты, глупышка! – ему даже стало неловко за слова, произнесенные в самолете, но он знал, что это пройдет, как только вместо Москвы, он окажется в Красноярске, – куда ты пойдешь? Доставай блокнот, – он продиктовал телефон, – если не улетишь, позвони после девяти. Зовут ее Оля, мужика – Слава; и еще запиши телефон Виталика в Запорожье – тоже мой друг; я у них как-то сдавал пару прессов… – поймав Танин взгляд, Женя решил, что если б ему не надо было уезжать, они б прямо сейчас поехали к Славке и все решили здесь, без всякого Красноярска.
– Жень, зачем ты… кто я тебе?.. – Таня уткнулась в его плечо, и он прижал девушку к себе, пытаясь вспомнить, как называется шампунь, которым пахнут ее волосы.
– Ты – самая лучшая девчонка в мире!.. – правда, это было адресовано уже не ей, а той, другой, с которой он непременно познакомится в пятницу.
– Неужто мы больше не увидимся? – Таня подняла голову (…поцеловать или ну ее?.. – подумал Женя), – я таких, как ты, никогда не встречала. Ты обязательно приезжай, – она сама поцеловала его в щеку, – только позвони, а то я живу с родителями… – она покраснела от собственной смелости и быстро сменила тему, – так, где тут автобус?
На остановке они целовались долго и уже по-настоящему; при этом Женя искоса поглядывал на часы, понимая, что теряет драгоценное время, но не мог испортить такую красивую Игру. Наконец Таня исчезла в салоне, послав прощальный воздушный поцелуй; Женя дождался, пока закроются двери, и метнулся к стоянке такси.
– Шеф, на Казанский! Пулей! – он плюхнулся рядом с водителем, и машина сорвалась с места. …Так, все классно, – откинувшись на сиденье, Женя закурил, – нет, кто бы что ни говорил, жизнь прекрасна и удивительна!..
Вокзал встретил Женю привычным столпотворением. Это был хорошо знакомый мир, населенный калеками, алкашами, бабами в платках, торжественно восседавшими на грудах сумок; интеллигентами, прохаживающимися заложив руки за спину, и бесчисленными очередями – за бутербродами, газировкой, сувенирами, газетами и, естественно, за билетами.
Женя сразу направился к шестой кассе, но вместо Любы там сидела незнакомая дама с тусклым взглядом; табло же, тем временем, фиксировало, что даже на самый захудалый пассажирский поезд до Воронежа осталось всего тридцать два места, и те в плацкарте.
…Черт, уже тридцать
