главе стола и разливала чай из самовара), сказал: «Лиза, наплюй в баночку». Такое нарушение этикета бабушка не могла оставить безнаказанным!
В детстве мне ежегодно устраивали день рождения. Накрывали стол, приглашали моих сверстников, и все пили чай с бутербродами и сладостями. Можно себе представить, что происходило иногда за этим столом. Даже присутствие моей мамы не останавливало расшумевшихся ребят. Тогда мама звала бабушку. Она молча входила в столовую, и мгновенно весь шум смолкал, как по команде. Порядок воцарялся от одного бабушкиного присутствия. В отличие от большинства «классических» бабушек, Елизавета Петровна не любила, да и, по правде сказать, не умела готовить. До войны в доме Сперанских едой занималась кухарка, а после – домработница, которая ездила за готовыми обедами в столовую Дома ученых. В трудную минуту бабушка могла быть очень решительной. Рассказывают, что во время известного «дела врачей» дед единственный выступил в защиту профессора Вовси, когда на общем собрании Академии наук того исключали из академиков. Кто-то позвонил бабушке и сказал, чтобы она собирала деду вещи, так как он обязательно будет арестован после этого собрания. Елизавета Петровна тут же набрала номер телефона жены Берии, внуков которого дед постоянно лечил, и рассказала ей о сложившейся ситуации. И дед вернулся домой. Очевидно, он был необходим сильным мира сего, и его не тронули. Работая над этими краткими воспоминаниями, я впервые подумал, какая сложная и тяжелая жизнь выпала на долю моей бабушки. Две страшные мировые войны, две революции, ужасная Гражданская война, экономическая разруха, большевистский и сталинский террор, гибель старшего сына и многих близких ей людей, тяжелая болезнь зятя, нелегкий характер мужа – все это она вынесла на своих плечах, сохранив дружную семью и свою яркую индивидуальность.
Елизавета Петровна Сперанская, 1940
Это хорошо понимала Татьяна Львовна Щепкина-Куперник, которая подарила бабушке свои замечательные стихи, написав к ним такое посвящение:
«На память дорогой моей героине Елизавете Петровне Сперанской, которая, к счастью, еще жива и здорова и которой не надо приносить слез, но нужно нести цветы любви и благодарности».
После страшной мировой войны
В мире много памятников встало:
В сердце каждой западной страны
Много огоньков затрепетало.
Славный подвиг жертвенный ценя,
Там народ поддерживает свято.
Где – цветы, где яркий взлет огня
В память «неизвестного солдата».
Их мильоны полегли в боях…
Каждый для кого-то был – утрата.
И поныне там живет в сердцах
Память «неизвестного солдата».
Каждая жена, сестра и мать,
Каждая, любившая когда-то,
Там привыкла голову склонять
В память «неизвестного солдата».
Но не тот лишь истинный герой,
Кто
