побольше, вроде как и до ста рублей доходит, но и остальным грех жаловаться – меньше сорока никто не получает.
Окинув взглядом собеседника и не увидев особой разницы между ним и собой (писарь, он и есть писарь, тем более что его вроде уже приняли), Мартын позволил себе немного и очень вежливо усомниться, на что получил короткий и равнодушный ответ:
– Скоро сам увидишь. Следующий!
Потом были недолгие прощания, посещение церквушки и куча распоряжений жене, ее тихие слезы и почти двухдневное сидение в вагоне. Первый день на новом месте запомнился ему какими-то урывками. Фабрика еще издали удивила своими размерами, а цех, куда его определили на ближайшие полгода, вообще поразил до глубины души. Высокие беленые потолки и широченные окна, новехонькие станки, выстроившиеся как будто по линейке вдоль стен, непонятные полосы краски на мощенном тесаным камнем полу, повсеместная чистота и – самое главное – мастеровые. Одинаково одетые, деловитые, они стояли у станков, что-то вытачивали, фрезеровали и шлифовали, носили, переговаривались и при всем этом выглядели вполне довольными своей жизнью. Долго оглядываться и привыкать ему не дали: в этот же день определили на постой в казарму для одиноких мастеровых, выдали расчетную книжку и рабочую одежду, показали баню и как пользоваться машинной прачкой. (Мартын аж онемел поначалу – и вода горячая круглые сутки, и стирает сама.) Уже под вечер его поставили на довольствие в столовой, сводили на осмотр в лазарет, и на следующее утро он уже осваивал свое место. Сразу выяснилось, зачем на полу намалевали разноцветные линии – это так разделили рабочие зоны, за которые отвечал тот или иной мастеровой. Дальше – больше: оказалось, что дело Мартына стоять и работать, а заготовки и прочие дела не его забота. Вообще! И привезут без него, и увезут, и мусор со стружками соберут. За станком следит не только он, но еще и специальный человек (вернее, не так, его сразу предупредили – при любой поломке он должен сразу звать «своего» слесаря, а сам чтобы даже и не думал куда не надо свои грабли совать), и правил немного, самое же главное и вовсе одно. Качество продукции! Постоянными напоминаниями и инструктажами на эту тему его просто задолбали, если не сказать больше (и хуже). А в конце второй недели, когда новопринятый мастеровой уже немного приноровился и начал стоять за станком без присмотра, случилась с ним одна история, после которой он окончательно и понял, как надо работать на фабрике Российской оружейной компании. Тогда, в начале очередной смены, к нему с обычным утренним обходом подошел артельный, которого все в цеху называли непривычным словом «бригадир». Осмотрел все, одобрительно кивнул и только было собирался уходить, как зацепился взглядом за тележку с аккуратной стопкой штампованных деталек, ждущих своей очереди на чистовую обработку.
– Это что?!
Мартын перевел взгляд с начальственного пальца на тележку и послушно ответил:
– Заготовки, Кондрат Игнатич.
Бригадир внимательно глянул на него, подшагнул поближе, порылся
