дверь и издала горестный вздох.
Гостиная напоминала склеп, но отдаленно в ней угадывались черты кантри-стиля 80-х. Практически все было синим и белым, от клетчатых штор до рваных обоев, разрисованных уточками и коровами. Краска облупилась, а мебель была недостаточно старой, чтобы сойти за антиквариат, но и новой ее назвать нельзя было уже лет тридцать.
– Блин, – пробормотала Хлоя, поморщившись от пыли. – Я не могу здесь находиться. Я задохнусь.
Тара покачала головой, то ли в ужасе, то ли забавляясь.
– Да, прямо как в романе Лоры Инглз Уайлдер.
– Ты знаешь, что твой акцент становится все заметнее? – встряла Хлоя.
– У меня нет акцента.
– Хорошо. Только он все равно есть.
– А здесь не так уж плохо, – выпалила Мэдди, тем самым помешав Таре ответить на реплику Хлои.
– А по-моему, ужасно, – возразила та. – Прямо как у Сьюзан Сарандон в «Дархемских быках».
– Я об отеле, – пояснила Мэдди. – Я имею в виду, отель. Он не так уж плох.
– Я когда-то останавливалась в хостелах в Боливии – просто «Ритц» по сравнению с этой дырой, – безапелляционно заявила Хлоя.
– Тут жили мамина мама и ее третий муж. – Тара провела пальцем по перилам лестницы и посмотрела на пыль, которую ей удалось собрать. – Много-много лет назад.
– Выходит, бабушка тоже уморила кучу мужиков? – спросила Хлоя. – Боже правый, похоже, мы просто обречены быть людоедками.
– Говори за себя, – пробормотала Тара – и впрямь совсем как Сьюзан Сарандон.
Хлоя ухмыльнулась:
– Да, кто-то из наших прабабок явно пачками травил мужиков – и теперь у нас это в генах.
– Так вот, – невозмутимо продолжила Тара под звонкий смех Мэдди, – бабушка здесь работала, а когда она умерла, мама попыталась взять ее обязанности на себя, но потерпела фиаско.
Мэдди просто заворожила эта история. Она никогда прежде об этом не слышала. Насколько она знала, никто из них не поддерживал постоянный контакт с Фиби. Преимущественно потому, что мать провела большую часть жизни исключительно в контакте с собственными причудами.
Нет, она вовсе не была плохим человеком. Все отзывались о ней как о милой, вольнолюбивой хиппи. Но она не особо заботилась о таких вещах, как автомобили, банковские счета и… ее дочери.
– Я даже не знала, что мама была близка со своими родителями.
– Они давно умерли. – Тара отвернулась и стала наблюдать, как Хлоя поднимается по лестнице. – Не ходи туда. Там слишком пыльно. Твоя астма обострится.
– Все и так обострено, без астмы, – возразила Хлоя, но все-таки прикрыла рот воротом кофты и продолжила подъем.
Тара только головой покачала.
– И чего я беспокоюсь? – Тара прошла в кухню и, увидев, в каком она состоянии, просто остолбенела. – Столешницы из пластмассы, – произнесла она таким тоном, будто нашла как минимум залежи асбеста.
Ну ладно, столы из пластика
