были всегда одни и те же:
– Они вас мучили?
– Вы уверены, что проклятие снято?
– Вы видели моего сына?
Софи героически предложила нести бремя славы в одиночку, но, к ее удивлению, Агата всегда появлялась на воскресных мероприятиях. В первые месяцы Агата давала ежедневные интервью городскому вестнику, позволяя Софи ее одевать и припудривать. Более того, Агата вежливо терпела общение с маленькими детьми, которых сама Софи на дух не переносила.
– Рассадники бактерий! – брюзжала Софи и, перед тем как подписать очередную книгу сказок, обильно смазывала ноздри маслом эвкалипта. Она заметила, как Агата улыбнулась мальчику, поставив автограф на его книге о короле Артуре.
– С каких это пор тебе нравятся дети? – проворчала Софи.
– С тех самых, как они начали умолять о встрече с моей матерью всякий раз, когда простудятся, – ответила Агата, улыбнувшись так широко, что стали заметны следы губной помады на зубах. – У нее за всю жизнь не было столько пациентов.
К лету поток людей начал иссякать. Тогда Софи пришла в голову идея выпустить плакаты:
Агата ошарашенно уставилась на плакат, висевший на двери церкви:
– Бесплатный поцелуй?!
– На их книги сказок, – обронила Софи, вытягивая ярко-красные губки и любуясь своим отражением в карманном зеркальце.
– Вообще-то, звучит не совсем так, – заметила Агата, поправляя обтягивающее зеленое платье, которое она одолжила у Софи. Розовый цвет исчез из гардероба подруги после их возвращения. Скорее всего потому, что он напоминал Софи те времена, когда она была лысой беззубой ведьмой.
– Послушай, мы уже вчерашние новости, – сказала Агата, подтягивая лямки платья. – Пора возвращаться к обычной жизни.
– Пожалуй, на этой неделе на встречи с фанатами буду приходить только я, – Софи стрельнула глазами поверх зеркала. – Возможно, люди не чувствуют в тебе энтузиазма.
Однако никто, кроме Рэдли, ни в то воскресенье, ни в следующее так и не появился. Ни «любовный подарок», который Софи предлагала на одной неделе, ни «ужин на двоих», обещанный на другой, погоды не сделали. К осени плакаты о пропавших без вести исчезли с площади, а дети попрятали свои книжки в шкафы. Мистер Довиль повесил объявление «Последние дни распродажи» на витрину магазина, хотя никакой новой партии сказок в этом году так и не появилось. Теперь девочки превратились в такую же древность, как и само Проклятие. Даже отец Софи перестал ходить вокруг нее на цыпочках. На Хеллоуин он сказал дочери, что Старейшины одобрили его будущий брак с Онорой. Однако благословения у Софи так и не попросил.
Хоть Софи и спешила с репетиции сквозь жуткий проливной дождь, она все равно нашла минутку возмущенно взглянуть на свою когда-то блестящую статую, которая теперь была заляпана птичьим пометом. А ведь она здорово потрудилась для этого изваяния. Сами подумайте: неделя масок из улиточных яиц и диета из огуречного сока – все ради того, чтобы скульптор смог запечатлеть ее во всей красе. И вот
