завела – какой уж тут папа, тут любая родня побоку…
– Где Карачаев должен был подобрать Яну?
– Не в курсе.
– Вы на этих островах бывали? Имеете о них представление? Как туда добираться, на чем?
– Дядя Яну отвозил на машине по Ленинградке, до какой-то деревни, название не помню. А дальше катером. Но если электричкой, то выходить нужно на станции Завидово. А дальше снова катером. Либо своим, либо внаем. Там местные извозом подрабатывают.
– А ее друзья? Вы кого-нибудь из них знаете?
– Нет. Видел как-то у них дома, но едва знаком. Так, только представились, и я тут же ушел.
– Почему?
– У меня свои дела, знаете ли.
Понятно. Не Кешина компания. Друзья Яны отчего-то воображались детективу плечисто-мускулистыми, нахально-самоуверенными, дорого упакованными, и интеллектуальное превосходство Иннокентия, его единственный козырь, был им глубоко по барабану, как нынче говорят…
– С соседями Афанасий Павлович дружил, не знаете? Может, и Яна с кем-то в доме?
– Понятия не имею.
М-да… Охотников облегчить задачу детективу что-то не наблюдалось. И в институт не наведаешься: каникулы.
Алексей взял на всякий случай номер мобильного Яны и расстался с Кешей.
Итак, наметилось несколько ходов для проработки: потенциальная любовница, Лялина дочка, компаньоны и Яна.
Чуток поразмыслив, детектив решил, что любовница находится вне зоны его интереса: по словам Кеши, она уже год как в отставке, а ему нужен человек, вхожий в дом на день смерти Карачаева. Впрочем, совсем забывать о ней не будем – ведь Кешины сведения могут оказаться неточными…
Далее. Дочь Елены, Марина, могла иметь мотив. Например, она надеялась на свадьбу мамы с Карачаевым и на определенные блага с его стороны… Но Яна поломала ей все надежды, а Карачаев оказался неверным изменником и предателем в ее глазах. Ладно, допустим. Но ждать три года возможности отомстить? И потом, по женской логике, Марина отомстила бы скорее Яне, чем Карачаеву. Яне, которая выжила ее маму из теплой квартиры Афанасия… Ну и прибавим сюда Маринину «невхожесть» в дом в последние годы…
Кис не видел особых перспектив во встрече с дочерью Ляли. Куда как интереснее было бы покопать вокруг Яны и компаньонов.
Отпечатки на стаканах виски оставлены наверняка именно ими. Нет сомнений: Карачаев погиб от укола из того картриджа, что ему подал Кеша, – из чего, однако, прямо не следует, что именно Кеша и произвел подмену. И даже не следует, что в этом картридже инсулин уже был подменен до него. Можно предположить и такое: что поздний гость произвел подмену инсулина прямо в шприце, готовом для укола. Пошел Карачаев в ванную или туалет, а в это время его гости и подсуетились… И своих отпечатков не оставили – грамотный убийца работает в перчатках…
Подобный вариант казался почти невероятным. Для него потребовалась бы самоуверенность, граничащая с наглостью, и очень
