Кажется, я знаю, – первый раз подал голос Ваня Бессонов.
Глава 30
Слава-байкер
Он просидел всю ночь в молчании. Но тут будто проснулся.
– Я от дядьки своего (он к нам в мае из Сибири приезжал) слышал, как в конце апреля вроде где-то у Каргаполья из Миасса утопленника выловили – с проломленной головой. И говорили, что от вас приплыл. Никто его не опознал. По документам – москвич. Может, это он и был? Сюда путь держал – должен был встретиться с по-дельщиком. И не знал даже, что тот слинял раньше. Ну а насчет вопроса про Ялуторовск – у них, видно, был продуман запасной вариант, на всякий пожарный.
– Так ты думаешь, тут еще что-то подозрительное делалось?
– А почему бы и нет? «Иль у сокола крылья связаны, Иль пути ему все заказаны?»
Ваня Бессонов знал не только Пушкина, но и Кольцова. А также Тютчева, Алексея Константиновича Толстого и многих других прекрасных русских поэтов. Без чтения их он так же не мыслил себе дня, как другие – без пристукивания ногой и раскачивания под звуки современных ритмов.
– Мы, по-моему, – продолжал Ваня, – слишком все к одному делу притягиваем, потому что сами только о нем думаем. А ведь в это время жизнь-то шла, у разных людей разные дела были!
– И тоже преступные, – добавил его тезка, Ваня-опер.
– Ну да.
В это время Мячик, пыхтя, внес самовар, при этом ухитрившись носком кроссовки ловко прикрыть за собой дверь. Он еще полчаса назад понял (интуитивно), что чайниками тут уже не обойдешься. И хотя Женя еще два часа назад объявила, что они прямо сейчас выезжают в Горный Алтай, – дальше информация о том злосчастном дне убийства бедной Анжелики стала размножаться почкованием. Чуть не с каждой минутой она росла как снежный ком – при этом добавлялись новые и новые загадки.
А так как разные виды варенья, старательно поглощаемого, на столе почему-то не убавлялись, а тоже прибавлялись, возникла надежда, что за чашкой свежезаваренного (за этим следила Нита) горячего чаю появятся здоровые соображения.
Вдруг за раскрытым окном послышался рев мотора и грохот – и мгновенно стих.
– Славик! – воскликнула Нита.
– Славка-байкер, – подтвердил Мячик.
При слове «байкер» Саня и Леша – то выходили покурить, попинать ногой колеса и заглянуть еще раз под кузов, то входили и снова подсаживались поближе к малиновому варенью – переглянулись.
Байкеры были исконными врагами водителей. Они оказывались под левым, а то и под правым колесом машины в тот момент, когда их там никто не ожидал. И в следующий же момент с ревом исчезали, чтобы привести в полуобморочное состояние других водителей – или найти скорый бесславный конец на бескрайних дорогах России. Иначе как самоубийцами их водители не называли, в сугубо мужской компании прибавляя к этому слову крепкие эпитеты.
Дверь не приоткрылась, а распахнулась настежь. Не вошел, а будто влетел на мотоцикле черный кожаный человек.
