ему в голову: он будет морить Пико голодом до тех пор, пока тот не будет вынужден открыть ему, где находятся сокровища. Таким простым способом он не только станет миллионером, но и отомстит Пико и избавит мир от неистовствующего маньяка. Возможно, он даже ускользнет с чистой совестью.
Рассказ о том, что случилось потом в помещении под улицей Денфер, к сожалению, несет на себе кровавые отпечатки пальцев романиста-барона, который любил время от времени вознаграждать своих читателей потоками льющейся крови, так что несколько вопросов остаются без ответа. Но так как записи Пеше о признании исчезли, это единственный источник, из которого можно взять факты.
К удивлению Аллю, Пико отказался заплатить несколько миллионов франков за корку хлеба и стакан воды. Даже после 48-часовой голодовки бывший узник крепости Фенестрель, казалось, не был озабочен своим существованием. Постепенно до Аллю дошло, что у его плана есть серьезный недостаток – если он уморит Пико голодом, сокровища будут потеряны навсегда.
Отказ Пико раскрыть местонахождение его сокровищ был, если верить признанию, внушен простой жадностью. Но в самом признании есть одна деталь, которая противоречит этому. Когда Аллю мерил шагами подземную комнату, будучи в бешенстве от разочарования и алчности, он вдруг заметил на лице Пико дьявольскую улыбку. Разъярившись от вида своего торжествующего врага, Аллю «набросился на него, как дикий зверь, стал его кусать, выколол ему глаза ножом, выпотрошил его и бежал, оставив позади труп».
Нет никаких дальнейших подробностей относительно судьбы останков Пико. Высохшее, выпотрошенное тело, привязанное к кровати в подземелье, безусловно, было бы упомянуто в газетах, и, хотя крысы ликвидировали бы труп вместе с одеждой в течение нескольких дней, запах не остался бы незамеченным. Однако никаких сообщений об убийстве такого рода не появилось.
Конец истории, как нам известно, не особенно примечателен: Аллю бежал в Англию, где жил, мучимый совестью, до тех пор, пока французский католический священник, которого мы знаем только как аббата П., «помог ему увидеть ошибку в своем поведении и почувствовать отвращение к своим грехам». (Эти слова сам аббат написал в письме префекту полиции.) Аллю продиктовал свое признание аббату, получил от него священное благословение и умер с сознанием того, что ему отпущены его грехи.
Когда аббат П. отправлял в Париж признание с сопроводительным письмом, он сделал очевидный вывод. Теперь, когда ужасы революции и империи закончились и Париж снова стал столицей католической монархии, было важно убедиться, что префект полиции понял мораль: «Люди в своей гордыне пытаются превзойти Господа. Они осуществляют месть и оказываются сокрушенными ею. Давайте почитать Его и смиренно подчиняться Его воле. Искренне ваш и т. д.».
Этот рассказ был продиктован аббату П., записан Жаком Пеше и приукрашен бароном. Даже в форме романа он содержит несколько пробелов и несообразностей, которые
